Кайюс Беккер - Люди отряда «К». Диверсионный корпус немецких ВМФ во Второй мировой войне

Однако удача не сопутствовала мичману Поттгасту. Он находился в пути уже около двух часов, когда в боевой торпеде, подвешенной под его аппаратом, открылась течь. Так как это грозило потоплением и торпеды-носителя, он был вынужден отсоединить ее. Но нижняя торпеда уже сообщила своей торпеде-носителю опасный килевой крен и, будучи выпущена, повредила ее до такой степени, что аппарат стал тонуть. У водителя не оставалось другого выхода, кроме как покинуть свое суденышко. Проплыв значительное расстояние, он выбрался на берег к западу от устья реки Орн и вскоре вернулся на базу. Было уже слишком поздно попытаться еще раз принять участие в событиях этой ночи, поэтому он принялся за разработку деталей следующей операции, ожидавшейся через два дня.

А тем временем, между двумя и четырьмя часами ночи, когда «негеры» уже должны были оказаться вблизи от своих целей, наблюдатели, выставленные капитаном 1-го ранга Бёме вдоль берега, отметили в море некоторое количество взрывов и орудийный огонь с судов. Несколько часов спустя через случайные промежутки времени в маленький нормандский замок, ставший их временным убежищем, начали возвращаться водители с «негеров». На операцию отправилось тридцать человек, а возвратилось лишь четырнадцать. Это была печальная потеря, однако результаты их действий не давали повода для отчаяния. Один водитель рапортовал о попадании в боевой корабль – по всей вероятности, миноносец, а матрос 1-го класса Бергер, который уже потопил у Анцио патрульный корабль, сообщил об успешном нападении на большое десантное судно.

Две ночи спустя из того же пункта и в то же самое время была начата вторая атака с участием двадцати «негеров». Снова дадим слово Поттгасту:

«Я был спущен на воду одним из последних и помню, как члены „сухопутной команды“ подошли и похлопали по колпаку моего „негера“, чтобы пожелать мне удачи. Спуск на воду прошел безупречно. Скоро я уже держал курс в направлении вражеских кораблей. Примерно в три часа ночи я заметил первый ряд патрульных судов, которые миновал на расстоянии не более 300 метров, но у меня не было намерения расходовать на них свою торпеду. Спустя полчаса я услышал первые взрывы глубинных бомб и орудийный огонь. Возможно, кто-то из моих товарищей был обнаружен в лунном свете, поскольку британцы были начеку. Подводные взрывы раздавались слишком далеко, чтобы мне повредить, однако я на пятнадцать минут остановил двигатель, чтобы подождать дальнейшего развития событий. По левому борту у меня прошел караван торговых судов, но на слишком большом расстоянии для атаки; в любом случае я намеревался ударить по боевому кораблю.

Я отправился вперед и ближе к четырем часам утра заметил эсминец класса „Хант“, но на расстоянии 500 метров от меня он изменил курс. В море немного посвежело. Я был доволен, что более пяти часов, проведенных мной в „негере“, не лишили меня сил. Вскоре я заметил несколько боевых кораблей, пересекающих мой курс. Как мне показалось, корабли шли строем уступа, и я пошел курсом для нападения на концевой из них, поскольку он казался крупнее других и к тому же явно сбавил ход, давая возможность своему сопровождению перестроиться. Я начал быстро сближаться со своей целью. Когда дистанция составила всего лишь 300 метров, я нажал спусковой рычаг, а потом круто повернул свой „негер“ на 180 градусов. Казалось, прошли века, прежде чем взрыв разорвал воздух. В этот момент моего „негера“ почти вышвырнуло из воды. Стена пламени взметнулась в небо с пораженного корабля. Почти сразу же меня накрыло непроницаемым дымом, и я потерял всякую ориентацию.

Когда дым рассеялся, я заметил, что корма боевого корабля разворочена взрывом. Прочие миноносцы двигались вокруг, сбрасывая где только можно глубинные бомбы. Ударные волны от разрывов буквально швыряли моего „негера“ как щепку. С эсминцев беспорядочно палили по воде во все стороны из легких орудий. Но меня они так и не заметили. Я ускользнул из-под огня, к тому же они скоро прекратили стрельбу и сосредоточились на спасении выживших после взрыва моряков.

Было по-прежнему темно, но я от возбуждения не мог разобрать на небе ни одной звезды и не знал, куда направляюсь. Спустя сорок минут позади меня появились первые слабые лучи рассвета – тогда я сделал поворот кругом и направился на восток, к свету, который должен был привести меня к берегу. Меня нагнали два фрегата, они прошли мимо, не заметив меня. Затем, в 5.30 утра, я неожиданно обнаружил догоняющий меня сзади торпедный катер. К тому времени совсем рассвело, и меня наверняка должны были обнаружить. Однако с катера меня не атаковали. Теперь мне приходилось бороться с усталостью, которая навалилась на меня после более чем шести часов пребывания в тесном пространстве кокпита. Должно быть, я дремал, когда меня привел в чувство резкий звук удара по металлу. Я повернул голову и увидел на расстоянии менее ста метров корвет. Я инстинктивно попробовал пригнуться, когда на моего „негера“ обрушился шквал пуль, которые вдребезги разбили колпак и заставили остановиться двигатель. По руке у меня заструилась кровь, и я потерял сознание».