Дэвид Ирвинг - Разрушение Дрездена. Самая крупномасштабная бомбардировка Второй мировой войны. 1944-1945

Старший офицер очистил площадь от всех ненужных в данный момент солдат и поднес спичку к штабелю дров под решетками. Через пять минут погребальные костры полыхали вовсю. «Худощавых и более пожилых жертв огонь схватывал не так быстро, как более упитанных и молодых», – вспоминал один очевидец. В поздние вечерние часы после того, как последнее из тел сгорело дотла, солдат вернули, чтобы они погрузили лопатами сгоревшие останки на стоявшие наготове запряженные лошадьми повозки. В приличествующем жесте уважения партийные функционеры проследили за тем, чтобы прах был собран, отвезен на кладбище и захоронен. Потребовалось несколько маленьких повозок и десять больших грузовиков с прицепами для того, чтобы привезти прах на кладбище Хайде-Фридхоф. Там останки 9 тысяч жертв, которые были кремированы у всех на глазах, захоронили в яме 8 метров длиной и 5 метров шириной. Несмотря на все попытки сохранить в тайне судьбу жертв, поглощенных вакуумом руин Старого города, история вышла наружу. Некоторые жители, рискуя жизнью, пробивались на площадь Альтмаркт, чтобы проверить справедливость слухов. 25 февраля одному человеку даже удалось сделать несколько цветных фотоснимков этой ужасной сцены. Он оказался не таким удачливым, как многие другие, и почти сразу же был арестован полицейскими чинами. Однако вместо того чтобы расправиться с ним на месте, как угрожали сделать, они привели его к бригадефюреру СС, который руководил полицейским управлением, только что переведенным в бункер СС, пробитый взрывами в скале у Мордгрундбрюке. Бригадефюрер велел отпустить фотографа, и таким образом фотографии того, что в ином случае могло показаться невероятным зрелищем, сохранились по сей день.

В Дрездене история повторилась жестоким и зловеще ироничным образом: в хрониках города Дрездена от 1349 года записано, что маркграф Мейсена Фридрих II заживо сжег в этом городе своих врагов. Тогда это были евреи, обвиненные в том, что занесли чуму; и тогда же сожжение происходило на площади Альтмаркт; и по жестокому совпадению удар обрушился также в день карнавала по случаю последнего дня Масленицы.

Собственно говоря, предложения о том, чтобы жертв авианалетов тайно сжигать на открытых площадях, дабы ускорить работу по очистке территории, поступали не в первый раз. В докладе начальника полиции Гамбурга об огненном смерче также описано, как это делать:

«Чтобы предотвратить эпидемии и по моральным соображениям было решено сжигать тела на месте, где они были обнаружены в районе огненного смерча. Но после обсуждения удалось установить, что опасности эпидемий нет, так что было возобновлено захоронение в общих могилах.

Атаки на Берлин, города Рура и другие промышленные центры германские лидеры были готовы принять как необходимость и неизбежность. Но «варвары», которые совершили атаки Дрездена с такими ужасными последствиями, вызвали потоки брани одного из самых влиятельных партийных вождей.

«Это дело рук умалишенных, – заявил, как сообщали, рейхсминистр пропаганды доктор Геббельс. – Это работа одного особенного безумца, который признает, что не обладает способностью возводить грандиозные храмы, и поэтому решился показать миру, что, по крайней мере, он специалист по их разрушению».

Доктор Геббельс зашел так далеко, чтобы предложить, чтобы в отместку за Дрезден германские военно-воздушные силы применили отравляющий газ для атаки британских городов. Немцы к тому времени разработали газ, способный проникать сквозь стандартные британские противогазы. Однако словам министра пропаганды, похоже, не вняли.

Однако точно так же, как гораздо раньше союзники узнали ценность пропагандистских кампаний на основании неизбирательных рейдов люфтваффе, доктор Геббельс теперь начал осознавать положительную сторону наступательных действий авиации союзников. Когда бомбили Ковентри, газетам позволялось ставить на первые полосы рассказы о бойне в центре города; в том же году широчайшей гласности было предано заявление голландского правительства в изгнании о том, что в мае 1940 года при атаке Роттердама были бесчеловечно преданы смерти 30 тысяч граждан». На самом деле послевоенные расследования в Роттердаме показали, что истинное число убитых было значительно меньше тысячи. Тем не менее британская и американская общественность, игнорируя реальный масштаб гибели людей, к которой привели вражеские атаки, была охвачена праведным гневом по поводу этой очевидной жестокости и не успокоилась до тех пор, пока командование бомбардировочной авиации Королевских ВВС и 8-я воздушная армия США не стали осуществлять атаки в масштабе, о котором ранее говорилось в этой книге. Так что пропагандистская кампания была способна направить симпатию общественности в русло наступления, которое, будучи проанализировано так, как теперь, – беспристрастно, как однажды выразился доктор Геббельс, заставило бы большинство граждан отречься от него.