Ф Грэм: Скифские империи. История кочевых государств Великой степи

Фигура сармата на колонне Траяна изображена в высокой конической шапке и длинных штанах, что весьма напоминает одежду русского крестьянина; а Приск, римский посол при дворе вождя гуннов Аттилы, упоминает, что у некоего знатного человека из скифов или сарматов, которого он там видел, голова была обрита – этот обычай преобладал в Польше вплоть до начала XIX века.

Сарматы поклонялись солнцу и луне, воздуху и множеству божеств более низкого ранга. Это был весьма стойкий народ, и враги и современники обвиняли их в том, что они – самые распутные среди варваров. Они несколько раз вторгались в Римскую империю в III и IV веках, а Марк Клавдий послал 8 тысяч языгских всадников в Британию.

Кроме скифов, к которым древнегреческие авторы, по-видимому, причисляли только татарские народы Скифии и сарматов, то есть предков славян, Геродот упоминает еще несколько царств и народов, существовавших в его время в Скифии, у многих из которых мы замечаем некоторые нравы и обычаи, дающие нам возможность отождествить их с их потомками, населявшими те же области в более позднюю эпоху. По описанию Геродота, среди древнейших обитателей этих краев, населявших ту часть России, которая ныне зовется Подольем, были будины, вероятно принадлежавшие к финнам. В их области греки основали колонию, возделывали землю и поставляли в Грецию зерно; по их утверждениям, будины занимались волшбой и имели обыкновение раз в год оборачиваться волками, после чего несколько дней рыскали в таковом обличье, а потом возвращались в человеческий вид. То же обвинение в колдовстве постоянно выдвигали против финнов и в Средние века; всем знакомы сказки об оборотнях, которые, пожалуй, произошли из этих преданий. Исседоны, по-видимому тождественные игурам, были, как сообщает нам Геродот, цивилизованным народом, проживавшим далеко на востоке; за ними, на севере, находилась местность, непроходимая по причине того, что там постоянно падали наземь белые перья [16] Едва ли нужно уточнять, что здесь, очевидно, имеется в виду снег. , а справа от них располагалась земля стерегущих золото грифонов. Среди самих скифов, разделенных на множество царств или племен, тот же греческий автор отдельно отмечает меланхленов, которые всегда одеваются в черное; агафирсов, у которых страна изобилует золотом и которые носят украшения и особо известны своей изнеженностью; и аргиппеев, чье название происходит от диких белых лошадей, во множестве обитающих в их краю, расположенном на Волге и Доне; а обо всем народе он замечает, что «скифы, как и другие народы, также упорно избегают чужеземных обычаев», причем каждая провинция твердо придерживается собственных. Анархасис, знаменитый философ и брат их царя, побывав в Греции и возвратившись на родину, пожелал ввести некоторые греческие обычаи среди соотечественников, но этой попыткой навлек на себя их недовольство и распрощался с жизнью, погибнув от собственных рук жестокого царя страны, а сына скифского царя Скила, воспитанного матерью-гречанкой, вскоре после восшествия на престол постигла такая же судьба за аналогичное прегрешение. Примерно в тот же период жило несколько мудрых и образованных скифов, чьи имена пользовались уважением даже у греков, главой которых, видимо, был Анахарсис, современник Солона и Децима; а одно из прекраснейших произведений Лукиана названо по имени скифского врачевателя Токсариса [17] Доктор Карл Нойман, соглашаясь с Нибуром, Беком и Гротом, считает, что скифы, вне всяких сомнений, были туранцами, или, как он их называет, монголами. Он предполагает, что, происходя из азиатской глубинки, они впервые поселились среди финнов на Урале; и он обнаружил дошедшие до нас следы их языка, весьма схожего с монгольским. .

Скифы поклонялись нескольким божествам, главным из которых и единственным богом, кому они приносили жертвы и возлияния, был Марс; а у многих более диких племен он был единственным божеством и обычно изображался в виде обнаженного меча.

Общее внешнее впечатление от окружающей местности на протяжении всей Татарии, или Азиатской Скифии, чрезвычайно напоминало тоскливые и монотонные русские степи. Хотя на севере и западе их пересекают высокие хребты изломанных, почти неприступных гор, часто заросших высокими, густыми лесами; вся центральная часть совершенно плоская, летом покрыта почти одной лишь травой и вереском, а зимой – глубоким, смерзшимся снегом, и суровость климата на этой сравнительно умеренной широте объясняется ее большим возвышением над уровнем моря. В земле халхов многочисленные реки оживляют богатые равнинные пастбища; но в Монголии вода – редкость, поскольку ручьи и реки теряются в солончаках пустыни, и вдоль самых хоженых дорог выкопаны колодцы, которыми пользуются караваны. В том краю редко можно встретить дерево, лишь ползучие заросли колючего кустарника, редкие пучки вереска и короткую, жесткую траву; но порой ландшафт разнообразят глубокие овраги и скалистые ущелья; бессчетное число диких животных бродит по степи; орлы и стервятники, фазаны и множество певчих птиц парят в воздухе; а в долинах Алтайских гор прячутся тигры и волки, и те и другие знаменитые в этих местах своей свирепостью.