Изольда Иванова - «Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии

Противник открыл по нас беспорядочную стрельбу из пулемета со стороны деревни, освещая местность ракетами. Спустя 8-10 минут начал стрелять пулемет справа. Огонь противника был малоэффективен, если не считать мелочей: шальная пуля царапнула одного бойца по кисти, Эссенову и мне прострелили валенки. Легкое касательное ранение задело мою голень. Вторая пуля застряла в портянке, не повредив ноги. Мы вышли из зоны обстрела и стали подходить к лесу, где, по расчетам, должен был находиться передний край нашей обороны, здесь остановились на короткий привал.

Комсорг Борисов спросил у меня: «Товарищ старший лейтенант, мы вышли? Это правда, что мы вышли?» Я ответил твердо и без колебаний: «Да, мы вышли!» Каково же было мое удивление и восторг, когда я увидел в глазах людей радость, прилив сил. Все бросились ко мне, стали подбрасывать и кричать: «Ура! Ура!» Я удивлялся: откуда только взялись сила и энергия у людей? Поистине правду говорят, что сила и энергия русского народа неиссякаемы.

Но спустя некоторое время — снова разочарование. Прошли мы опушку леса, углубились в лес километра на два — и ни единой живой души. Где же наш передний край? Правда, в лесу протоптаны тропы в снегу, далее вышли на наезженную санную дорогу, но и там никого не встретили. На наш зов и крик никто не ответил.

Пройдя еще немного, заметили справа от дороги шалаш из веток хвои. В нем оказались двое пожилых красноармейцев, один из которых спал, а другой подкладывал дрова в костер.

Они были грязные от дыма и копоти костра, небритые. На мои вопросы по существу ничего не могли ответить. Какой они части — не знают, два-три дня как прибыли с пополнением. Какая деревня впереди (откуда мы вышли) — не знают. Где находится штаб батальона или полка — не знают. Ответили лишь, что командиры взвода и роты два дня тому как убиты, политрук роты — вчера ранен, есть старшина, но где он, они не знают. И что в роте осталось всего 7 или 8 человек.

Это было около 7 часов утра. Здесь мы расстались со своими саперами. Младшему лейтенанту и саперам я сказал, что свою обязанность как старший по званию командир я перед ними и перед своим воинском долгом выполнил, вывел их из окружения. Они остались около шалаша ждать старшину, чтобы их покормили. Я со своими бойцами из комендантской роты тронулся в дальнейший путь. Нам нужно было спешить доложить командованию о том, где находится наше командование со штабом дивизии.

Вскоре по единственной проторенной санной дороге мы вышли из леса в поле. Далее эта дорога шла по открытому полю примерно 10 км и привела нас в деревню.

Мы зашли в дом, где располагалось 4-е отделение штаба нашей дивизии. Нас встретили З. В. Иудина (Смирнова) и писарь А. М. Солдатов. Точно не помню, но мне кажется, что начальника отдела Н. А. Смирнова и его помощника Г. Н. Григорьева в доме в этот момент не было.

Я попросил Зину, чтобы она приготовила нам поесть, и предупредил, если усну, не давать ребятам более одного половника супа на первый раз, чтобы они не объелись. Ведь мы больше недели абсолютно ничего не ели. Суп сварили такой: на полведра воды полстакана пшена и одну столовую ложку мясной тушенки. Только мы поели и легли отдыхать, как немцы начали бомбить деревню. Мы выбежали из дома и укрылись в окопах и щелях. И это было вовремя.

Следующая бомба угодила в сарай, стенка которого граничила с крестьянской печкой, на которой только что мы было расположились.

После бомбежки нас и работников 4-го отдела штаба эвакуировали в лес. В землянке мы легли спать, и я проспал беспробудно двое суток.

Когда я проснулся, около меня сидел начсандив Гальперин и военврач 1-го ранга — начсанарм. Я спросил: сколько сейчас времени? А Гальперин ответил, что лучше бы спросил, какой сегодня день. Второй день тебя ожидает К. Е. Ворошилов, а мы не могли тебя разбудить.

После короткого разговора о моем самочувствии меня отправили в деревню, названия которой не помню. При въезде в нее около первых домов меня встретил какой-то младший лейтенант и сказал, что генерал требует немедленно явиться к нему.

Я ответил, что следую по вызову Ворошилова. Однако мои доводы были бесполезны. С крыльца дома раздался сердитый голос генерала: «Почему вы не выполняете приказания старших?»

Пришлось подчиниться. Я зашел в дом и представился генералу. Как позже я узнал, это был генерал-майор Иванов, назначенный командиром опергруппы штаба 2-й ударной вместо снятого с этой должности генерала Привалова.