Изольда Иванова - «Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии

Меня стали посылать в разведку. Я переодевалась в гражданскую одежду и уходила по узкой лесной просеке в расположение немцев. Меня принимали за местную и не стреляли. Я запоминала местоположение орудий и воинских частей и возвращалась назад.

Продуктов мы почти не получали, в марте начали голодать. Все завшивели, и я стала стирать белье. Просматривая его перед стиркой, невольно обращала внимание, что у одних вши белые, у других — красные. И выходило так: у кого красные — тому жить, у кого белые — погибать. Так случилось и с командиром 1-й роты старшим лейтенантом Козьминым из Москвы, убитым на любанской дороге.

В марте конины уже не осталось. Ни в лесу, ни на дороге нельзя было отыскать и косточки. От голода я слегла, и 3 апреля меня вместе с ранеными положили в полуторку и повезли в сторону Мясного Бора. Перед отправкой муж насовал мне в карманы сторублевых бумажек — свои получки, которые в окружении не на что было тратить. Деньги эти впоследствии мне очень пригодились.

Перед Мясным Бором нас обстреливали из всех видов оружия. Стоял сплошной гром от разрывов, и небо сделалось белым от выстрелов. Я потеряла сознание и не помню, каким чудом мы проскочили Мясной Бор. Очнулась уже в избе, в Малой Вишере.

Когда поднялась, меня послали в ставку Ворошилова. Оттуда направили на работу в столовую штаба фронта. Здесь работали трое: заведующая Алина Анатольевна, повар и я. Однажды увидела в столовой генерала Гусева и попросила его вывести наш батальон из окружения. Он ответил, что приказа на отвод еще нет.

Днем я чистила картошку, а ночью охраняла столовую. Малую Вишеру ежедневно бомбили, иногда до трех раз в день. В один из налетов столовую разбомбило. Я в это время пошла за чем-то в другой дом на Новгородской улице и осталась жива. А весь квартал в районе столовой превратился в груду щепок. Ворошилов со своим летчиком Никольским находился в бомбоубежище и не пострадал. Столовую вновь сколотили из досок за стеклозаводом.

Выход наших войск из окружения начался 23 июня и продолжался до 10 августа. Наш батальон продвинулся от Финева Луга к Малому Замошью, где попал под бомбежку.

После войны поисковая группа А. И. Орлова нашла в 5 км от Малого Замошья среди бомбовых воронок колонну разбитых полуторок — остатки 804-го автобата.

По данным Подольского архива, из 366 бойцов батальона вышло 146 человек. 220 числятся без вести пропавшими. Не вышел и мой муж, судьба его неизвестна. Вышедшие рассказывали, что он был сильно истощен и ранен в левую руку.

Я работала в столовой до 3 сентября, а 5 сентября 1942 г. у меня родился сын. Я заболела тифом и пролежала в маловишерском госпитале два с половиной месяца. В декабре нас с сыном вывезли в Боровичи, где я стала работать агрономом. После войны получила медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», а удостоверение участника ВОВ — только в 2001 г.

И. С. Морозова,

вольнонаемная 804-го отдельного автотранспортного батальона

В конце января 1942 г. части 2-й ударной армии прорвали немецкую оборону в районе Мясного Бора. Пересекли шоссе и железную дорогу Чудово — Новгород и устремились через болота на северо-запад. Для удержания флангов прорыва в 1238-м полку были сформированы две роты автоматчиков.

Я воевал в должности комсорга полка. По указанию командира 1238-го сп майора Болотова в течение двух дней сформировал из комсомольцев и молодежи две роты по 100 автоматчиков в каждой. Одну из рот возглавил лейтенант Владимир Никитин, политруком назначили меня. Свои комсомольские дела я сдал младшему лейтенанту А. Сапрыкину.

Получив автоматы ППШ, обе роты вошли в прорыв и с боем продвинулись до р. Кересть, где и закрепились. Под руководством В. Никитина на промерзшем болоте устроили снеговые насыпи и укрепили ветками, оборудовав огневые точки для каждого автоматчика. Командир Никитин каждую свободную минуту обходил передовые посты.

Основные силы полка находились за прорывом, и наши роты на себе доставляли боеприпасы и продукты. Мне приходилось, помимо участия в боях, организовывать питание солдат на огневых точках. Вместе со старшиной Михайловым мы разносили скудные пайки мерзлого хлеба, сухарей, иногда термосы с горячей пищей. Основным продуктом питания была конина.

Вначале наступление шло успешно, и ширина прорыва составляла 4–5 км. Вместе с другими частями Волховского фронта 372-я дивизия расширяла и удерживала прорыв. 1238-й полк вел кровопролитные бои на шоссе и железной дороге у Спасской Полисти. Немцы постоянно стремились сбросить наших в болото, вводя свежие силы со стороны Чудова. Но роты 1238-го сп стойко удерживали свои позиции западнее Спасской Полисти. В феврале полк вошел в прорыв и занял оборону вдоль строящейся узкоколейки. Все бойцы и командиры сражались, не жалея ни сил, ни жизней. Когда фронт стабилизировался, мы получили пополнение людьми и стрелковым оружием. Артиллерийская поддержка осуществлялась со стороны фронта.