Сергей Кремлев - Россия и Германия - стравить ! (От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона)

Разные историки и авторы лгали или умалчивали по-разному. На их взгляды и готовность к точности, имея в виду их приверженность "предренегатскому" ЦК КПСС, влияли одни факторы, на позиции западных историков - другие.

Мемуаристы зачастую были еще более пристрастны, чем историки, а если были честны они, то подправлением реальной истории занимались редакторы их мемуаров. В постсоветские времена на российских информационных просторах начали действовать совсем уж отпетые лжецы, конъюнктурщики и "историки"-расстриги.

Но и среди вранья может попадаться прочная, надежная правда. Отыскать в этих завалах, созданных совместно Востоком и Западом, не бутафорские, а настоящие "кирпичи" событий, фактов и причин было непросто, но я старался, читатель.

Без знания, хотя бы вкратце, того, как и для чего задумывалась Первая мировая война, как она начиналась, продолжалась и закончилась, совершенно невозможно понять ни причин Второй мировой войны ни вообще, того, что происходит в ми ре сегодня. Но история с Первой мировой интересна и поучительна сама по себе.

Поучительна и тем, что хорошо вскрывает технологию, по которой в XX веке русские и немцы были столкнуты лбами вначале в первый, а потом - и во второй раз.

Столкнут ли нас еще и в третий? Вопрос не праздный. Уничтожаемую извне и изнутри нынешнюю Россию внешний мир может брать, казалось бы, голыми руками. Так нас и берут.

Однако можно ли нас взять руками вооруженными? Нет, по сей день - вряд ли, потому что в этом случае народы России осознают гибельность ситуации и, как встарь, ощетинятся иглами сопротивления. То есть для России, осознавшей себя суверенной и независимой державой, конфронтация с внешним миром неизбежна.

Какая позиция будет здесь отвечать интересам германского народа? Выгодна ли именно для Германии новая конфронтация с Россией? Задумываться об этом нужно сегодня, чтобы наше завтра было более умным и осмотрительным, чем поза - и поза-поза-вчера.

О Первой мировой войне писал и Солженицын... Историк и публицист Николай Николаевич Яковлев оценил роман "Август четырнадцатого" как книгу, проникнутую "смердяковской" тоской о том, что, мол, "умная нация" (немцы) не покорила нацию "весьма глупую" (то есть нас)...

Оценено неплохо, но Смердяков говорил, вообще-то, о французах: "Хорошо бы нас покорили тогда эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки...".

Яковлев был и прав, и не прав... Справедливо отвергая концепцию Солженицына, он не видел благодетельности идеи о значении Германии для России. Не покорение русских - нации, социально весьма неопытной и неумелой - немцами, то есть, нацией действительно более организованной и деловитой, а взаимовыгодные мирные связи - вот что было бы оправдано и политически, и экономически, и цивилизационно.

Я не считаю, что сказанное мной можно оценивать как низкопоклонничество перед Германией и проповедь неполноценности России. Нет, думаю, что в такой констатации есть всего лишь трезвое понимание тех исторически (со времен проклятого татаро-монгольского ига) сложившихся пороков национального русского характера, изжить которые нам было бы наиболее просто в союзе лишь с одним "внешним" народом - немецким.

В разгар нашего первого трагического конфликта с Германией - 4 октября 1917 года - немец Томас Манн писал немцу же профессору Виткопу: "И как я люблю все русское! Как веселит меня его противоположность всему французскому и его презрение к нему, с которым встречаешься в русской литературе на каждом шагу! Насколько ближе друг другу русская и немецкая человечность! Мое многолетнее искреннее желание - согласие и союз с Россией"...

Вот так.

Остается сказать последнее... Я не хотел связать в этой книге "все концы" - скорее здесь завязан ряд "узелков на память". В подзаголовке названия я написал "Новый взгляд на старую войну", но можно было написать и "прямой взгляд, не предвзятый".

И, конечно, мне хотелось приобщить тебя, уважаемый читатель, к такому взгляду, убедить в моей правоте. Но прежде всего мне хотелось написать не просто точную и строгую с фактической точки зрения книгу, а интересную.

Я старался, читатель. А что из этого вышло, судить теперь тебе.

Сергей Кремлёв (Сергей Брезкун)

Часть первая.

От Седана до Парижской конференции

Глава 1.

Карты века сданы, карта мира раскрашена

Эпоху между двумя мировыми войнами нельзя понять, не зная причин возникновения Первой мировой войны, а по поводу причин встают несколько главных вопросов... Готовилась ли война? Если готовилась, то кем, как и зачем? Насколько она была неизбежна? И как протекали хотя бы основные события, которые ей предшествовали? Между прочим, даже в давние времена перед этими вопросами пасовали серьезные европейские историки. Французский профессор А. Дебидур свой наиболее известный труд "История европейской дипломатии" закончил в 1891 году так: "Мы можем надеяться (не впадая в утопию), что наиболее опустошительные завоевательные войны, причинами которых, почти всегда, является честолюбие какой-либо династии или необдуманный порыв какого-либо народа, станут в Европе все более и более редкими".