Вальтер Хубач - Захват Дании и Норвегии. Операция «Учение Везер». 1940–1941

Когда германский посланник вскоре после 5 часов в соответствии с заданием попросил о встрече норвежского министра иностранных дел, Кот ответил, что уже ожидает его. Брэуер передал меморандум, тем не менее у него сложилось впечатление, что, когда он прибыл, все уже было решено. Не были известны только масштабы немецкой оккупационной акции, члены правительства говорили лишь об Осло-фьорде. Кот молча выслушал оглашение ультиматума и после этого вспомнил о словах Гитлера, что чешский народ, который не оказал никакого сопротивления чужой силе, не имел никакого права на жизнь. Затем Кот пошел на заседание правительства и изложил содержание немецких требований, которые единогласно были отклонены. Брэуер немедленно сообщил в Берлин: «В 5 часов 20 минут по немецкому времени я передал министру иностранных дел в твердой и убедительной форме наши требования и обосновал их, а также передал меморандум с приложением. Министр иностранных дел удалился на созванный в министерстве иностранных дел совет кабинета, при этом я настаивал со ссылкой на серьезность положения на самом быстром решении. Через несколько минут он дал ответ: мы не уступим добровольно, борьба уже ведется».

Наступило утро, но напрасно немецкий морской атташе ждал в порту прихода военных кораблей. Подполковник Польман сообщил по радио в 7 часов 18 минут в XXI группу в Гамбурге: «Перед Осло не видно ни одного корабля, не слышно шума боя. Сирены дают тревогу, на улицах – скопление людей. Норвежское правительство заявляет: мы не склоняемся, борьба уже ведется». Военная ситуация в Осло стала менее напряженной в первой половине дня с прибытием немецкой пехоты воздушным путем. Вопреки сомнительной ситуации настроение немецких войск было отличным, в то время как беспомощность и пораженчество повсюду парализовали норвежские мероприятия. Тем не менее дипломатическая акция не удалась. Сразу после демарша Брэуера, по предложению президента стортинга Хамбро, королевская семья, правительство и стортинг отправились из столицы в Хамар (в 100 км к северу от Осло). Это дало возможность государственному советнику Квислингу еще 9 апреля образовать в Осло контрправительство. В штабе Фалькенхорста существовала следующая персональная оценка Квислинга: «Друг немцев, не играет никакой роли, считается мечтателем». Для вермахта было важно как можно скорее прийти к мирному объединению с Норвегией, дабы избежать кровопролития. Поэтому они ни в малейшей степени не были заинтересованы в том, чтобы навлечь на себя еще и политические трудности, тем более что открыто военное положение между Норвегией и Германией не было объявлено до сих пор еще ни одной из сторон. В этой ситуации посланник Брэуер решился на повторную дипломатическую акцию. Уже 9 апреля в полдень он направил воззвание к норвежскому правительству и прессе, причем заверял, что Германия не имеет намерения нарушать территориальную целостность и политическую независимость Норвегии.

На первом собрании правительства в Хамаре во второй половине дня 9 апреля его члены согласились возобновить переговоры с немецким посланником. В качестве основы должно было гарантироваться продолжение функционирования правительства, как в Дании. Серьезным было то, что все города и вместе с тем ключевые позиции были захвачены немцами, так что упорядоченная мобилизация была невыполнима; большая часть норвежского флота и военной авиации уже были не в состоянии участвовать в ней. Когда 10 апреля во второй половине дня Брэуер прибыл в Эльверум, где должно было происходить обсуждение ситуации, то тем самым были даны определенные предпосылки для дипломатического успеха. При беседе между посланником и королем Хааконом присутствовал также министр иностранных дел Кот. Последний ожидал, что услышит несколько измененные условия по сравнению с ультиматумом от 9 апреля, и думал о возможности предоставить немцам определенные базы, а в остальном, однако, оставить страну под самоуправлением. Разочарование было в том, что Брэуер снова потребовал, чтобы главой правительства стал Квислинг. Король Хаакон отказался подтвердить такое правительство, так как Квислинг представлял только меньшинство норвежского народа, что показали выборы 1933 и 1936 годов, когда Квислинг набрал только два процента голосов. Такое правительство не соответствовало бы конституции и вынудило бы короля выйти в отставку. Чтобы поддержать переговоры в активном состоянии, Кот обратил внимание на то, что премьер-министр Нигаардсвольд сказал королю днем раньше, что желает подать в отставку и было бы очень хорошо сформировать новое правительство, и спросил посланника о том, не мог бы он назвать другую фигуру, которая была бы приемлема для имперского правительства. Брэуер ответил, что фюрер определил: главой правительства должен быть Квислинг. На этом переговоры завязли. Конечно, что подчеркивал Кот и что отчетливо следовало из норвежских дел, личность Квислинга не была единственным спорным пунктом, но урегулирование этого вопроса в подходящем для норвежцев смысле должно было стать предпосылкой для последующих переговоров. Возвращаясь в Осло, Брэуер получил по телефону информацию от Кота, который, после опроса стортинга, сообщил о том, что король не может созвать правительство Квислинга. На вопрос Брэуера: «Означает ли это, что норвежское сопротивление будет продолжено?» – Кот ответил: «Да, так долго, как возможно». Доверяя английскому содействию, которое уже 9 апреля в 18 часов в самой определенной форме обещал британский посланник в Осло сэр Сесиль Дормер, норвежское правительство призвало страну к военному сопротивлению. Военное положение наступило.