Питер Коннолли - Греция и Рим, энциклопедия военной истории

В начале эпохи принципата в различных частях империи, по-видимому, были созданы мастерские, изготовлявшие доспехи. Должно быть, в Галлии такие мастерские тоже были, потому что в шлемах, найденных на Рейне, несомненно, ощущается галльское влияние. Хотя в начале I в. н.э. еще изготовляются традиционные шлемы монтефортинского типа, появляются два новых типа, явно ведущие свое происхождение от шлемов, использовавшихся галлами в I в. до н.э. Это круглый бронзовый шлем с небольшим назатыльником, обычно называемый типом кулус, и железный шлем с широким назатыльником, происходящий из североальпийских областей. Этот тип шлема обычно называют портским, от Порт-бай-Нидау в Швейцарии, где был найден экземпляр такого шлема. Этот тип, ведущий свое происхождение от кулусского шлема, сохраняет отдельные особенности монтефортинского — в частности, «шишечка» на верхушке, хотя теперь она имеет прорезь, в которую вставляется гребень, прикрепляемый к металлическому язычку, удерживаемому на месте штырьком, проходящим сквозь шишечку. Портский шлем, развившийся в тип, известный как имперский галльский шлем, сохранил большую часть особенностей своего галльского предшественника, не считая расширенного назатыльника, который к середине I в. сделался отличительной особенностью всех римских пехотных шлемов. Наиболее приметная кельтская черта этих шлемов — нащечники, абсолютно не похожие на нащечники более ранних римских типов. Еще одна черта — козырек в передней части шлема, который давал дополнительную защиту лица от рубящих ударов сверху. Эта особенность встречается также и у позднеэллинистических шлемов. Ко второй четверти I в. н.э. появляются выступы, защищающие уши. В таком виде римский пехотный шлем существовал в течение следующих двух веков. Бронзовый тип кулус исчезает к середине I в. Практически все легионерские шлемы более позднего периода, найденные на Рейне, сделаны из железа. Во второй половине века верхушка шлема начинает укрепляться дополнительными полосами. Поначалу это просто две плоские бронзовые полосы, но позднее полосы сменяются толстыми валиками. Мастерские в Италии продолжали производить бронзовые шлемы, бывшие чем-то средним между традиционными и новыми кельтскими типами. Довольно курьезный образец подобного шлема представляет собой номер 9. Шлемы по-прежнему удерживались с помощью двух ремней, прикрепленных к назатыльнику, перекрещивающихся под подбородком и привязывающихся к нащечниками. У большей части шлемов имперского галльского типа имеется прорезь для держателя гребня, который обычно имел форму буквы Y; сам гребень закреплялся между рожками. Спереди и сзади на шлеме обычно имелись крючки, удерживающие гребень на месте.

Вплоть до середины I в. легионеры продолжали носить тяжелые кольчуги весом 12—15 кг. На востоке, возможно, кольчуги сохранялись и дольше, но на западе те же кельтские мастерские, что создали новый тип шлема, начали производство принципиально нового доспеха. Это был первый отчетливо выраженный пластинчатый доспех, известный как lorica segmentata (сегментированная лорика, название не римское). Относительно конструкции сегментированной лорики ученые вели ожесточенные споры несколько веков подряд, пока наконец в 1964 г. в Корбридже, рядом с Адриановым валом, не было обнаружено два полных комплекта этого доспеха. На внутренней стороне еще сохранились остатки кожаных ремней. Покойный Х. Рассел Робинсон изготовил реконструкции этих панцирей в лондонском Тауэре.

Ему удалось убедительно показать, как они были устроены. Существовало два способа прикрепления грудных и верхних спинных пластин к нижней части доспеха. В одном варианте они скреплялись крючками, в другом (здесь он не приводится) — ремнями и пряжками, которые спереди располагались снаружи, а на спине — внутри доспеха, так что, видимо, сперва доспех наполовину собирался, потом надевался, и остальные пряжки застегивались уже на себе. На лориках обоих типов левая и правая нагрудная и верхняя спинная пластины соединены ремнями с пряжками. Сегменты нагрудной и наплечной частей соединены декоративными петлями. На одном из образцов петля сломана, и две пластины просто склепаны вместе, так что, видимо, петли действительно были чисто декоративными и не имели практического смысла. Фрагменты из Ньюстида, датируемые примерно тем же временем (конец I в.), петель, по всей видимости, не имели. Узкие полосы на плечах, поясе и верхней части спины были приклепаны к кожаным ремням, и поясные пластины стягивались вместе спереди и сзади. Реконструированные лорики весят примерно килограмм девять. Первоначально предполагалось, что эти доспехи относятся ко II в. н.э., но фрагменты подобных доспехов были найдены во многих более ранних поселениях. Крючки с поясных пластин, приклепанные к железу, встречаются среди предметов, недвусмысленно указывающих на первую половину I в. Другое важное обстоятельство состоит в том, что подобные фрагменты находят отнюдь не только на месте легионных лагерей. Становится все более очевидным, что сегментированную лорику носили далеко не только легионеры. В начале I в. н.э. овальный скутум был замещен более коротким прямоугольным щитом, который сохранил прежнее название. Поначалу это был все тот же овальный скутум, только обрезанный сверху и снизу, но постепенно и боковые края тоже сделались прямыми. Единственный сохранившийся экземпляр такого щита найден в Дура Европос в Сирии и датируется III в. н.э. Этот щит имеет точно такую же конструкцию, как и фаюмский щит: он склеен из трех слоев платановых дощечек примерно 2 мм толщиной, наклеенных крест-накрест, так что образуется изогнутый кусок фанеры. Изнутри щит укреплен полосками дерева, тоже наклеенными. Ручка образуется утолщением средней полоски. Щит обтягивался кожей, а поверх кожи — холстиной. Края обшивались сыромятной кожей, пришитой к дереву. Этот щит куда легче и менее прочен, чем фаюмский и латенский образцы, которые почти в два раза толще в середине. Богатые украшения на щите и тот факт, что он был сделан во времена, когда прямоугольный скутум уже почти вышел из употребления, видимо, говорят о том, что это был традиционный церемониальный щит. В бою он однозначно никогда не использовался. В связи с этим можно вспомнить преторианцев, которые в конце I в. н.э. по-прежнему выходили на парад с овальными скутумами. В I—II вв. н.э. край прямоугольного скутума, как правило, укреплялся бронзой. Найдено множество обломков такой оковки, и они доказывают, что щит действительно был около 6 мм толщиной. Но, вероятнее всего, щит, как и в более ранний период, укреплялся дополнительно, так что его толщина в середине была около сантиметра. Реконструкции прямоугольного скутума, сделанные на основе щита из Дура Европос, с добавлением бронзовой оковки и железного умбона, весят 5,5 кг. Если в середине щит утолщался, вес должен был доходить до 7,5 кг. У всех образцов щита типа скутума, как кельтских, так и римских, имеется горизонтальная ручка, которую можно видеть на многих скульптурах. Ручку сжимали в кулаке. В бою щит обычно держали на вытянутой руке. Ручка защищена железным либо бронзовым умбоном. Переход от овального щита к прямоугольному повлек за собой и изменение формы умбона. Лицевая сторона щита украшалась рисунком. Тацит, описывая вторую битву при Кремоне в 69 г. н.э., рассказывает, что двое легионеров подобрали щиты убитых врагов и, прячась за ними, сумели пробраться в ряды неприятеля и вывести из строя катапульту. Поскольку дело было ночью, при свете луны, можно предположить, что крупные рисунки на щите были узнаваемым символом легиона. На протяжении I—II вв. продолжал использоваться пилум. Найдены остатки множества пилумов, как с трубкой, так и с плоским язычком, с наконечниками длиной от 65 до 75 см. Наиболее сохранившиеся экземпляры с плоским язычком найдены в Оберрадене в северной Германии. У этих пилумов уцелел не только железный наконечник, но и остатки древка. Они похожи на тяжелые пилумы более ранних периодов. Плоский язычок удерживается в деревянном древке двумя заклепками. Однако они куда легче по конструкции, чем экземпляры из Нуманции. В реконструированном виде они весят менее 2 кг. Облегчение обычного пилума в эпоху ранней империи, видимо, привело к созданию утяжеленного пилума с круглым свинцовым грузом, который крепился в месте соединения древка и наконечника. Этот тип пилума показан на рельефе Канчиллериа в Риме, на котором изображены преторианцы эпохи Флавия. К сожалению, образцов такого типа пилумов у нас нет, хотя найдено несколько наконечников с шипами на хвостовике, которые могли принадлежать именно таким пилу-мам. К концу I в. до н.э. легионерский меч сделался короче, и к концу I в. н.э. он превратился в короткое, но по-прежнему с вытянутым острием колющее оружие, длина клинка которого — 50—56 см. Мечи весят около килограмма, ножны — примерно вполовину меньше. Ножны обычно делались из двух деревянных пластин, окованных бронзой. Лицевая сторона ножен часто покрывается тонким листом луженой бронзы. Ближе к концу века был введен новый меч, одинаковой ширины по всей длине и с более коротким острием. Длина клинка варьируется от 40 до 55 см. Он мало похож на первоначальный испанский меч, так что называть его gladius hispaniensis уже неправомерно. От I в. н.э. до нас дошли несколько кинжалов. Они мало отличаются друг от друга, разве что длиной острия. Все они по-прежнему очень похожи на своих испанских предшественников. Длина клинка варьирует от 20 до 25 см. Ножны сделаны из бронзы либо железа и обычно богато украшены серебряной инкрустацией. Примерно в то же время, как появляется новый меч, возникают и новые кинжальные ножны. Они состоят из передней и задней пластины чеканной бронзы, приклепанных к деревянной основе. Видимо, к концу I в. кинжалы вышли из вооружения легионера. На колонне Траяна их нет. В начале I в. н.э. меч и кинжал носились на двух отдельных поясах, которые скрещивались на спине и на животе, как у ковбоев. С поясов свисал фартук, состоящий из металлических блях, приклепанных к кожаным ремням. Позднее эти пояса были заменены одним, на котором висели кинжал и фартук, а меч стали носить на перевязи, на правом боку. Такие пояса были покрыты прямоугольными пластинами, обычно из луженой бронзы. Такие пластины были найдены в большинстве легионерских лагерей, включая Нуманцию, что говорит о том, что эти пояса были в ходу еще во II в. до н.э. А образцы пластин конца периода вилланова заставляют предположить, что они использовались и раньше. Найдено много образцов военных сандалий (caligae). Верхняя часть таких сандалий вырезалась из одного куска кожи, который обертывался вокруг ноги и прошивался у пятки. Верх пришивался к тяжелой подметке из нескольких слоев кожи, подбитой железными гвоздями. Эти тяжелые сандалии весили немногим меньше килограмма. Иосиф описывает комичное происшествие: во время осады Иерусалима какой-то центурион бросился бежать через мощеный двор храма, поскользнулся на своих гвоздях и грохнулся навзничь.