Михаил Ткачев - ЗАМКИ БЕЛАРУСИ

Не случайно, конечно, и размещение Гераненского каменного костела, возведенного в 1529 г. Обнесенный каменной стеной, он непосредственно примыкал к оборонительному рву перед воротами, являясь таким образом дополнительной преградой на пути к замку.

С полным основанием можно сказать, что Гераненский замок является ярким образцом замкового строительства в Белоруссии на рубеже XV и XVI вв. Хотя здесь есть и элементы западноевропейской фортификации, все же более отчетливо выделяются местные военно-строительные традиции. Об этом свидетельствуют и материалы, и принцип сооружения вала, и каменный замок с четырьмя башнями, размещенный на искусственной насыпи, что было присуще белорусскому военному и церковно-цитадельному зодчеству того времени.

Замок стал как бы связующим звеном между старыми местными приемами фортификации и бастионной системой укреплений, которая вскоре получит широкое распространение.

В XIV–XVII вв. огромное значение приобрело огнестрельное оружие, которое начало играть главную роль во время осады городов и замков. Использование в бою артиллерии вызвало увеличение толщины стен и диаметра башен, а также дальнейшее существенное совершенствование системы укреплений. В конце XV в. фортификаторы изобрели бастионы, которые произвели настоящую революцию в системе обороны. Эта система впервые появилась в Италии в конце XV в.

В XVI–XVII вв. бастионная система укреплений быстро распространилась во всей Европе, в том числе и в Белоруссии, Литве. Здесь на основе местных строительных традиций она получила новую интерпретацию.

Одним из первых бастионных сооружений в Белоруссии нужно считать замок князей Глебовичей в Заславле. Он размещался севернее города и на высоком пригорке занимал площадь 200Х100 м. 4-угольный в плане, замок некогда отделялся от «места» довольно широким и глубоким рвом с водой. Система прудов на речушке Княгиньке значительно повышала уровень воды и фактически превращала замок в островное укрепление.

Исследователи XIX в. К. Тышкевич и Р. Игнатьев, которые детально изучили в свое время эти укрепления, свидетельствуют, что бастионы и куртины Заславского замка были обмурованы камнем и кирпичом, куртины имели промежуточные бастионы. Это, кстати, хорошо видно на плане замка, снятом в 1840 г. К. Тышкевичем. В 70-е годы XIX в. Р. Игнатьев отмечал, что дополнительные бастионы, сделанные из камня, кирпича и земли, местные жители разобрали на строительные нужды. На разных участках вала тогда еще существовали остатки каменных стен (скорее всего каменного бруствера), которые примыкали к бастионам.

У юго-восточного бастиона находилась традиционная для земель Белоруссии двухэтажная въездная замковая брама. Толщина ее стен достигала 2 м. Она закрывалась сдвоенными створками ворот на въезде и выезде, хорошо фланкировалась с углового бастиона. Под брамой находилась тюрьма в виде длинного каменного тоннеля. С «местом» замок соединялся деревянным мостом, последний пролет которого, очевидно, поднимался специальным воротом. Таким образом, Заславский замок — образец староитальянской фортификационной системы укреплений и может датироваться серединой XVI в. Наиболее вероятно, что он сооружен во время княжения Ивана Глебовича, который владел Заславлем и построил здесь реформистский храм. В его 35-метровой башне, пристроенной позднее, имелись бойницы, что еще более усиливало обороноспособность замка. Сегодня здесь находится музей народных ремесел.

Несвиж, согласно летописям, известен с XIII в. Один из его князей — Юрий Несвижский — в 1224 г. принимал участие в битве с татарами на Калке. После включения земель Белоруссии в состав Великого княжества Литовского несвижские князья владели своим уделом с XIII по XV вв. на условиях несения военной службы. В 1492 г. великий князь Александр передал город князьям Кишкам, а в 1513 г. княжна Анна из этого рода вступила в брак с Яном Радзивиллом («Бородатым»), к которому и перешел Несвиж.

Теперь неясно, какие причины заставили несвижского князя Николая Радзивилла («Сиротку») приказать в мае 1583 г. начать на месте старого деревянного замка строительство современной фортеции. Вполне вероятно, что причиной послужил неожиданный пожар. Однако не исключено, что на князя оказала влияние европейская фортификационная практика. В пользу этого свидетельствует и то, что зиму 1580-81 гг. Радзивилл провел в Италии, где мог собственными глазами видеть и должным образом оценить тогдашние достижения итальянского военного зодчества.