Джон Брехэм - Быстрый взлет. Королевские ВВС против люфтваффе

Вслед за «Оверлордом», проектом дня «Д», умы планировщиков занимало наступление против позиций «Фау», известное как «Кроссбоу». Если большинство этих позиций и места складирования этого оружия и ракетного топлива не были бы разрушены, то враг смог бы серьезно помешать приготовлениям союзников к вторжению. Кроме того, население Лондона и Южной Англии подверглось очень разрушительным атакам беспилотных «Фау-1», а позднее и ракет «Фау-2». Удары с воздуха и мероприятия по обороне со стороны Королевских ВВС и ВВС США в значительной степени снизили силу атак противника, хотя, конечно, они достигали Лондона и прилегающих районов. В целом военный ущерб от «Фау-1» и «Фау-2» был небольшим, но были убиты почти 10 000 человек, и многие получили тяжелые ранения. Атаки не прекращались до тех пор, пока в начале 1945 г. союзники не захватили все их стартовые позиции. Но 2-я группа имела честь повредить и уничтожить большее число позиций пусковых установок во Франции, чем любое другое авиационное соединение союзников.

Подготовка к операции «Оверлорд» шла быстрыми темпами, и группе Эмбри, помимо прочих задач, отводилась важная роль в атаках немецких линий коммуникаций после того, наши войска захватят плацдарм в Нормандии. Работа по обучению эскадрилий ночным действиям должна быть проведена в кратчайший срок.

Наиболее для действий ночью подходили шесть эскадрилий «москито», поровну разделенных между 138-м и 140-м авиакрыльями, так что был составлен план тренировок, чтобы обучить их так же, как и эскадрильи «ночных нарушителей» Истребительного командования, лишь с одним отличием, что самолеты 2-й группы помимо пушек должны были нести еще и бомбы. Наши «москито» были маловысотной модификацией «Mk.6», они не имели бортового радара, но были вооружены четырьмя 20-мм пушками и четырьмя 7,7-мм пулеметами, установленными в носовой части и приводимыми в действие пилотом. Также имелся бомбоотсек на четыре 227-кг бомбы, которые могли быть оснащены различными типами взрывателей ударного или замедленного действия. Второй член экипажа был штурманом. Перед первым ночным вылетом эскадрилий Руфус и я, сопровождаемые Стиксом и Джеко, посетили оба авиакрыла и провели общий инструктаж, подчеркнув важность задачи и некоторые из проблем, с которыми экипажи могут столкнуться. Казалось, что из-за недостаточного очарования ночных действий люди, привыкшие к дневным боям, все еще были недовольны тем, что их заставляют делать эту работу. Но мы знали, что после нескольких вылетов это недовольство исчезает. Мы также отметили, что они станут выполнять и отдельные дневные вылеты.

Для начала мой небольшой штаб при помощи парней из разведки спланировал вылеты против ряда аэродромов в Северной Франции. Поиск этих небольших целей в ходе полета на высоте от 300 до 900 м над покрытым мраком континентом был прекрасной тренировкой по ночной навигации, также давал хорошую возможность обстрелять любую заслуживавшую внимания цель. Если мы научимся находить и обстреливать аэродромы, то, когда наступит день «Д», легко сумеем обнаружить колонны немецких войск, перемещающиеся по французским дорогам. В ходе первых вылетов экипажи «москито» научились поражать маленькие цели, и потери при этом были незначительными. Так что первоначальное недовольство стало исчезать.

Я начал задумываться об обещании Эмбри разрешить мне выполнять боевые вылеты. Уже в течение некоторого времени я был увлечен возможностями, предоставлявшимися одному или двум дальним истребителям, патрулировавшим днем в глубине вражеской территории. 418-я и 605-я эскадрильи «нарушителей», обычно действовавшие по ночам, продемонстрировали, насколько успешными могут быть такие вылеты. Они добились внезапности и сбили много вражеских самолетов различных типов ценой минимальных потерь со своей стороны. Если лететь на уровне верхушек деревьев и обходить районы, имеющие мощное зенитное прикрытие, то была высокая вероятность того, что наши истребители не обнаружат, пока они не нанесут удар. Такие вылеты можно было выполнять, только если приблизительно на 450–600 м имелась облачность, закрывающая большую часть неба. Был очевидный риск, но я считал, что вероятное уничтожение или повреждение вражеских самолетов и замешательство, которое мы вызовем у противника, более чем компенсирует его.

«Мосси» «Mk.6» был идеальным самолетом для такой работы. На малых высотах он был быстрым, маневренным, имел превосходный радиус действий и сильное вооружение. Поскольку я должен был иметь еще кого-то, чтобы полететь к врагу, я рассказал об этом Стиксу и Джеко, которые уже выказывали нетерпение. Они встретили мое предложение с энтузиазмом, хотя Джеко полагал, что ночь – лучшее время, так как мы были гораздо более опытны в выживании, когда «птицы на земле». Мы обсудили возможность полетов в дневное время, и в конечном счете моя точка зрения возобладала. После этого я отправился к «старику». Эмбри казался искренне заинтересованным, но настаивал на том, чтобы я приносил план каждого из предлагаемых мною рейдов ему на утверждение прежде, чем мы вылетим. Далее он не одобрял идею относительно наших дневных полетов непосредственно над территорией Германии из-за мощности немецкой ПВО, а также из-за наличия большого числа одноместных истребителей, с которыми «москито» не мог состязаться. Однако оккупированная Западная Европа имела привлекательные цели. Там было много аэродромов, на которых базировались вражеские бомбардировщики и двухмоторные истребители «Мессершмит-110» и «Юнкерс-88». Я сказал командиру группы, что хотел бы атаковать самолеты в воздухе, а не на земле. В воздухе мы не только выводили из строя самолет, но также, что более важно, и его экипаж. Прошлый опыт как Королевских ВВС, так и люфтваффе показывал, что атаки находящихся на земле самолетов, хотя и эффективные в некоторых отношениях, не сбрасывали со счетов обученный экипаж самолета. Кроме того, атакующие самолеты часто получали тяжелые повреждения от огня зенитной артиллерии.