Сергей Кремлёв - Если бы Гитлер не напал на СССР…

Мир менялся, и политика все более интересовала не только политиков и широкие массы, но даже кинозвезд. Знаменитая Мэри Пикфорд — легенда немого кино — уже давно была миллионершей и не столько снималась, сколько купалась в лучах непреходящей славы. Однако и она иногда не могла избежать злобы дня…

В мире Голливуда среди его особо преуспевающей, то есть продюсерской, части всегда было больше евреев, чем неевреев. Был евреем и продюсер Мэри — Сэмюэль Голдвин (Самуил Голдфиш), выходец из русской Варшавы. И чистокровная американка Мэри (её настоящее имя было Глэдис Луиз Смит) за глаза называла его Шейлоком. Этот шекспировский герой, как известно, требовал в уплату долга фунт живого человеческого мяса.

Однажды, забыв о том, что её знакомая, актриса Кармел Майерс, — дочь раввина, Мэри заявила:

— Гитлер не любит евреев. И правильно делает! Жадные евреи скупили по дешёвке собственность немцев после Первой мировой войны. Вот теперь пусть и расплачиваются…

— За что? — вспылила Кармел.

— А за жадность! Вот увидишь, если немцы опять проиграют и эту войну, то еврейский синклит по вторит свой заговор против них и опять сдерёт с них три шкуры… Так что я понимаю Гитлера.

— Я скажу тебе только одно, — обиженно поджала губы дочь раввина, — ты не должна забывать, что — евреи мы или неевреи — мы прежде всего — люди.

Мэри стало стыдно, и она сразу после съемок поехала в банк и выписала чек на постройку в Лос-Анджелесе дома для престарелых евреев-иммигрантов. Проявив удивительную для очаровательной американки политическую прозорливость в одном случае, в другом случае, в житейской жизни, она сама стала жертвой хитрых моральных манипуляций.

Да и только ли она?

Увидев истину на расстоянии через океан, Пикфорд не увидела, да и не способна была увидеть, что «жадные евреи» и их англосаксонские собратья по Золотому Интернационалу уже почти завершили подготовку заговора против ее собственной родины. Что они уже почти втянули американский народ в войну. И делают это для того, чтобы опять скупить по дешёвке собственность немцев в конце новой, победоносной для Золотых Космополитов, войны.

Немцы мешали им уже давно и очень сильно. Ведь и до того, как Германия начала успешно применять против своих врагов оружие, она угрожала англосаксам и космополитам не мечом, а молотом. Угрожала со времен Бисмарка! Немцев не подкосило даже поражение в Первой мировой войне, и ко второй половине 30-х годов рейх по объему промышленной продукции уступал в мире только Соединённым Штатам.

По чугуну доля Германии в мировом производстве составляла 22 процента, по стали — 24, по каменному углю — 17 и по машиностроению — 14. А в промышленной продукции Европы её доля равнялась 32,6 процента.

Доля Англии — 23,7 процента.

Франции — 11,2.

При этом Золотой Элите надо было учитывать и бурный рост мощи СССР, который по ряду позиций мог вскоре обогнать и Германию.

Да и рост мощи Японии эту Элиту не радовал.

Удельный вес торговли Германии со странами Латинской Америки возрос с 11,5 процента в 1933 году до 17,1 в году 1938-м. Более процента в год! Ещё десяток лет, и эта доля могла возрасти до четверти, а то и до трети! Было о чём тревожиться янки и без войны!

А ведь что-то к тому времени приходилось бы и на долю России. Да и Японии. А как же колониальная торговля? Ведь и туда уже добирались немцы. Да и японцы… Могли — со временем — внедриться в колонии и русские.

Что бы тогда стало с доктриной Монро? Со 2 декабря 1823 года она утверждала, что территории в Западном полушарии не должны рассматриваться «в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державой», а фактически провозглашала: «Америка — только для янки». И вот теперь могло оказаться так, что не только Америка имела бы право «открывать двери» в экономику других стран. Могло повернуться так, что и другие страны обретут право на мир честно открытых дверей — для всех во всем мире.

Н-да…

В экономическом отношении Третий рейх вырастал во врага Золотого Интернационала № 1, поэтому ещё летом 1938 года в США появился объединенный Комитет для проведения контрмер по противодействию германской политической и экономической экспансии в Латинскую Америку. В Комитет вошли представители Госдепартамента, военных и деловых кругов.

Но и внутри самих Штатов конкуренция германского экспорта была так серьезна, что в марте 1939 года США ввели запретительные, по сути, тарифы на германские товары. Собственно, это было объявлением Соединенными Штатами превентивной экономической войны Германии. И сенатор Рейнольде говорил в конгрессе, что эта война грозит стать величайшей из войн, которые когда-либо вела Америка.