Сергей Кремлёв - Если бы Гитлер не напал на СССР…

— Господин Криппс! Вы согласились на размещение войск США в районе Персидского залива?

Отрицать этого Криппс не мог и молча кивнул головой.

— Почему? Что делать американским войскам за тысячи миль от дома?

— У Америки в Ираке и Саудии есть нефтяные промыслы… Их надо охранять!

— Господин посол! Пусть этим займутся сами арабы… Ведь, по справедливости, промыслы принадлежат им. У США хватает нефтепромыслов на собственной территории. Вот их пусть и охраняют! И ещё о нефтепромыслах, но уже — наших… Британия имела планы бомбардировок Баку?

На Криппса было жалко смотреть — таких вопросов в лоб русские раньше не задавали. И он опять просто молчал, ожидая, что же скажет заместитель наркома.

А Вышинский сказал:

— В данном случае молчание — знак согласия. Бомбить же наши промыслы вы намеревались с баз в иракском Мосуле… И после этого вы упрекаете нас нашей политикой в Ираке?

Криппс угрюмо молчал. Потом выдавил:

— Я вижу, господин Вышинский, Адольф Гитлер окончательно очаровал господина Сталина, и Россия следует в фарватере нацистов…

— Господин посол! Мы не дети, чтобы соблазняться конфеткой доброго дяди, и не ослы, чтобы тянуться за морковкой, подвешенной перед носом. Мы исходим из наших собственных интересов. И скажу прямо: не в наших интересах воевать с Гитлером — как хотелось бы этого вам… Я высказываю это мнение неофициально, чисто от себя, но скорее Англия безоглядно следует в фарватере Америки, забывая, что она хотя и остров, но в Старом, а не в Новом Свете!

ДА, НАРОДЫ вели себя всё напористей. И Золотой Элите надо было срочно собирать силы и решать — что же делать дальше? Ведь в Англии даже не были внятно определены цели войны! И 14 августа 1941 года Рузвельт и Черчилль тайно встретились близ Ньюфаундленда на борту английского линейного крейсера «Принц Уэльский». Итогом встречи стало обнародование Совместного заявления о целях и принципах войны.

Его тут же громко назвали «Атлантическая хартия» — с намеком на Великую хартию вольностей… На палубе «Принс оф Уэльс» собралась под нежарким солнцем блестящая компания генералов и адмиралов, молодых и не очень молодых старших офицеров. Они обступили с библиями в руках сидящих в креслах Рузвельта и Черчилля и вслед за ними распевали благодарственный псалом. Лица у всех были приличествующие случаю, то есть постные и при этом донельзя ханжеские. Оно было и неудивительно: за исключением поставленных тут для соответствующего антуража молодых лейтенантиков и рядовых морячков, почти все присутствующие были изощрены в самом отвратительном лицемерии. И прежде всего это можно было сказать о двух главных фигурах, выведенных Золотой Элитой на авансцену (то бишь на палубу) мировой истории.

24 августа 1941 года Черчилль сидел перед микрофонами Би-би-си и повествовал о недавней встрече:

— Мы — в тихой гавани, расположенной где-то в Атлантике, где лучи солнца, пробиваясь сквозь дымку тумана, играют на металлических частях могучих кораблей под британским и американским флагами…

Черчилль вещал театрально убедительным звучным голосом, лицедействуя даже перед радиоаудиторией, которая не могла видеть его лица.

— В нашей атлантической гавани, в воскресенье, мы совершили богослужение. Президент вышел на палубу «Принца Уэльского», где вперемешку стояли сотни американских и британских моряков и солдат морской пехоты. При свете яркого солнца, излучающего тепло, все мы пели старинные гимны, которые являются нашим общим наследием и которым нас учили с детства. Мы пели гимн, основанный на том псалме, который пели солдаты Джона Хэмпдена, предавая тело его земле… Мы пели «Вперёд, Христово воинство»! И воистину, я почувствовал, что это не тщеславие и мы имеем право сознавать, что служим делу, к которому нас призвал трубный глас свыше…

ИТАК, Черчилль и Рузвельт декларировали хартию из 8 пунктов о целях войны и послевоенного устройства. Это был облик мира в публичном (то есть для публики) представлении двух «великих рас, говорящих по-английски». Они клялись, что «после окончательного уничтожения нацистской тирании и разоружения агрессоров обе страны будут работать на пользу такого мира, который обеспечит, чтобы все люди могли бы жить всю свою жизнь, не зная ни страха, ни нужды». Хартия провозглашала:

— недопущение территориальных изменений без согласия проживающего там народа;

— право всех народов избрать себе ту форму правления, при которой они хотят жить;