Георг Конрат - Немецкие диверсанты. Спецоперации на Восточном фронте. 1941–1942

Обломки разрушенных зданий летали в воздухе и, попав в нашу машину, выбили стекла, которые мелким градом полетели в нас. Мы с Вилли оставались лежать на земле, тесно прижавшись друг к другу, а когда падать больше было нечему, мы привстали, чтобы посмотреть на причиненный ущерб. Огромный сук дерева лежал на кузове машины, а еще чей-то ботинок оставил вмятину на ее капоте, так, словно это бросили тяжеленный кирпич. Все окна были разбиты, а пол и сиденья – усыпаны стеклами. Мы быстро смахнули осколки рукавами и сели на места, заботясь лишь о том, чтобы завелся мотор. Слава богу, здесь проблем не возникло. Тогда мы опять вылезли, чтобы убрать бревно сверху. Одному Богу известно, откуда оно взялось. Возможно, летело несколько километров. Мы выгребли большую часть стекол и сели в машину. Была снесена половина кузова, не говоря уже об окнах, а сквозняк был похлеще, чем в русском поезде.

Теперь мы должны были постараться выехать из Одессы, и чем скорее, тем лучше. О том, чтобы вернуться на улицу, не могло быть и речи, поэтому мы решили ехать прямо через парк, чтобы скорее оказаться на следующей улице. Мы ловко лавировали между деревьями, а вот переезжая цветочную клумбу, застряли. Как назло, вокруг нас не было ни души, поэтому одному нужно было сидеть за рулем, а другому толкать машину.

Только я сошел на траву, как раздался новый взрыв, такой чудовищной силы и так близко, что я подумал, у меня в ушах лопнули барабанные перепонки. Не нужно было даже поворачиваться, потому что и так было ясно, что взлетели на воздух штабы и центр связи. Через несколько секунд поднялись языки пламени. Все, что осталось от здания, теперь было охвачено огнем. В который раз я посмотрел на часы. Ровно полночь. Час пробил, и теперь наши армии должны начать реальное наступление. Сейчас Одесса чем-то напоминала рождественский Нью-Йорк. Повсюду яркие огни и вспышки – только здесь было не до шуток. Похоже, что в этот момент весь город был на ногах. Куда бы я ни повернулся, на север, юг, запад или восток – везде все горело и отовсюду слышались взрывы. Хотя я ожидал увидеть подобное зрелище, но то, что оно будет таким жутким, мне не могло присниться даже в страшном сне. Сам черт, увидев все это, наверное, не обрадовался бы.

Вилли посигналил, чтобы вывести меня из оцепенения. Нам во что бы то ни стало нужно было уходить из парка и вообще из города, пока нас самих не стерло с лица земли. А значит, нужно было поднапрячься и толкать машину. Я дышал как собака, раскрыв рот и высунув язык. Я старался из последних сил, по колено вымазавшись в грязи. Все это время я видел перед собой довольное лицо Вилли, который, не напрягаясь, сидел себе на месте.

– Ну, еще чуть-чуть, Георг, всего метр! – выкрикивал он мне.

Моя одежда теперь лишь отдаленно напоминала то, что несколько часов назад называлось офицерской формой. Я с ног до головы был покрыт грязью и пылью, и подо всей этой тяжестью она висела на мне, как мешок. Столкнув машину на дорогу, я буквально вполз обратно и плюхнулся на сиденье рядом с Вилли. Он покачал головой:

– Недостойно! Как недостойно! Офицеры должны быть безупречны в любой ситуации – не мазюкаться в грязи, будто малые дети, как ты сейчас.

При этих словах у меня появилось огромное желание дать ему в челюсть кулаком.

Теперь мы медленно продвигались в сторону железной дороги. Даже с расстояния было видно, как горят продуктовые склады. По одну сторону от них находился лес, а с другой – начинался пригород, тоже окруженный множеством деревьев. К нашему удивлению, это место оказалось абсолютно пустынным. Должно быть, русские даже не пытались воспользоваться поездами. Люди не были готовы к тому, что произошло. Даже вооруженные солдаты были не везде.

Словно невидимое привидение ходило по городу, оставляя после себя хаос и разруху. Если бы я по-настоящему был русским, я бы тоже не сомневался, что немцы уже в городе. Высшее командование, вернее, то, что от него осталось, сейчас, скорее всего, занималось эвакуацией жителей и само покидали Одессу. Я уже так привык к шуму, что почти не замечал его.

Свернув налево, чтобы, наконец, добраться до запасных путей, мы подъехали к мосту. На дороге было тихо и свободно, не считая криков и шума, доносившихся издалека, и вспышек, освещавших небо. Сюда война еще не добралась. Переезжая мост и будучи почти на середине, мы услышали крики:

– Давайте! Давайте быстрее!

Даже среди очертаний деревьев мы смогли разглядеть лейтенанта Хорста. Переехав мост, мы притормозили около него.