Георг Конрат - Немецкие диверсанты. Спецоперации на Восточном фронте. 1941–1942

Колонна двигалась медленно в сторону Тауроггена. На первом сиденье находились мы с Вилли, а сзади – Фукс.

Одного мотоциклиста, сопровождавшего колонну, мы отправили в Таурогген, чтобы тот успел доложить о прибытии колонны, и для нас уже готовили место, где мы бы могли припарковаться. Он уже растворился в облаке пыли, когда мы в тягостном настроении выехали на главную дорогу. Теперь состояние у всех было подавленным. Проезжая ферму за фермой, мы наблюдали одну и ту же картину пожаров и разрушений. Повсюду лежали тела местных жителей и убитые животные. Но даже тогда те из фермеров, кто остался в живых, радовались, что они могут чувствовать себя свободными людьми. И, глядя на них, я понял, что не нужно возвращаться, а, наоборот, надо идти вперед, но существовал приказ, и ни я, ни кто другой не мог нарушить его.

Около семи часов вдалеке показался Таурогген. Видневшиеся трубы да галька на дороге – вот все, что, казалось, осталось от города. Слева от нас, прямо перед въездом в город, я увидел огромный лагерь и, подъехав ближе, понял, что это русские пленные. Люди, находившиеся там, выглядели уставшими и потерянными. Я покачал головой, начиная смиряться с мыслью, что это реальная война. Если Германия и делала какие-то ошибки, то одной из них было то, что в данный момент мы оказались на этой дороге. Но ситуация складывалась в нашу пользу, и я благодарил Бога за то, что фортуна улыбалась нам. Мне не приходило в голову, что карты могут лечь по-другому и мы окажемся на их месте.

Мы въехали в город и выехали на улицу, куда заранее посланный водитель направил нас. Вилли толкнул меня в бок:

– Помнишь эту улицу?

Я кивнул. Как бы мне этого ни хотелось, я помнил эту улицу превосходно. Улица Витауто являлась не тем местом, которое можно так просто выбросить из головы. Мы въехали на рыночную площадь, и, остановив машину и выглянув из окна, я спросил у сопровождавшего:

– Здесь мы остановимся на ночь?

– Так точно, капитан.

Я велел Вилли выбрать деревья, под которыми можно будет расположить технику таким образом, чтобы она была закамуфлирована. Я знал, что должен доложить о нашем прибытии, но чувствовал, что пока еще полно времени. Во-первых, я убедился в безопасности нашего расположения и велел своему водителю встать под широким деревом. Затем я пошел проверить обстановку в отрядах. Выпитое вино опять пробудило во мне аппетит, и, так как подошло время ужина и у повара уже все было готово, я решил сначала поесть, а потом отрапортовать о прибытии подразделения.

Получив на кухне свою порцию, я пошел и сел среди ребят. Как обычно, мы болтали и смеялись, рассказывая веселые байки, так что война забылась, словно и не начиналась. В болтовне время летело незаметно, и едва я закончил рассказывать какую-то смешную историю, как перед нами остановилась военная машина. Разговор прервался, и мы, подняв головы, устремили на нее свои взгляды. Три человека, одетые во все черное, вышли из «фольксвагена». На воротничках их формы были четко выгравированы черепа, но не было двух линий в виде молний, означавших принадлежность к войскам лейбштандарта СС Адольфа Гитлера, поэтому я не знал, откуда они. Вид их формы озадачил меня, но определить их звания не составляло труда. У первого из них, высокого брюнета, было лицо самого настоящего убийцы. Если бы он встретился мне в обычной жизни, то наверняка мне бы не о чем было с ним говорить. Двое других были старше по возрасту, но младше по званию. Подъехавшие какое-то время молча обсматривали нас, как бы меряя взглядом, а затем военный, похожий на убийцу, рявкнул:

– Где ваш командир?

Я все еще продолжал сидеть с набитым свининой ртом, держа в руках тарелку с моей любимой картошкой. Все молчали. Он переспросил, начиная свирепеть. Закончив жевать и проглотив последний кусок, я ответил спокойным голосом:

– Я командир этого отряда.

Он изумленно взглянул на меня, но, тут же собравшись, опять закричал:

– Я гауптштурмфюрер СД. Встать, когда разговариваете со мной!

Не особо торопясь, я небрежно поднялся на ноги и отдал честь:

– Капитан, командир 115-го прусского подразделения военно-морских сил.

– Недоучки! – разъяренно закричал он. – Вы никого не уважаете. Вам, похоже, кажется, будто война – забава, но я вам скажу, что это совсем не так.

Хотя я старался держаться спокойно, стоя с ничего не выражающим лицом, все же внутри себя чувствовал нарастающее раздражение.

Идиот, подумал я про себя. Что ты знаешь о войне? Готов поспорить, ты даже слышать не слышал, как свистят пули.