Дэвид Ирвинг - Ядерное оружие Третьего рейха. Немецкие физики на службе гитлеровской Германии

Взбираясь вверх по склону горы, члены диверсионной группы видели, как скользят по ущелью лучи установленных на крышах заводских цехов прожекторов. Видели они и свет ручных фонарей поисковой партии, двигавшейся вдоль железной дороги. Очевидно, немцы шли по кровавому следу, оставленному повредившим руку Роннебергом. Ветер снова набрал силу урагана. Норвежцы собрали оставленное в тайнике в лесу имущество и разделились. Первым группу покинул Хелберг, которому предстояло продолжить работу в районе Рьюкана. Остальные отправились в домик, служивший им базой, где провели ночь. Разразившаяся буря заставила их провести там еще два дня. Затем группа отправилась в сторону основной базы на озере Скрикен. Оттуда пять диверсантов группы «Gunnerside» отправились в 400-километровый поход в Швецию, откуда впоследствии им предстояло попасть в Англию. Поулссон отправился в Осло, а Хаукелид и Кьелструп остались для встречи с радистами. Через неделю после диверсии в Лондоне получили по радио первую радостную весть об успешно проведенной операции:

«Цех высокой концентрации в Веморке полностью уничтожен в ночь с 27 на 28 февраля. Группа «Gunnerside» ушла в Швецию. Поздравляем».

Утром после диверсии в Веморк прибыл генерал фон Фалкенхорст, а также офицер службы безопасности Муггенталер. Директору завода в Веморке и главному инженеру Ларсену было приказано сопровождать прибывшее начальство. Были тщательно опрошены все свидетели, но напасть на след или хоть как-то идентифицировать злоумышленников не удалось. Немцы быстро поняли, что между исчезновением предшественника Ларсена доктора Бруна и произошедшей диверсией существует явная связь. Были арестованы и допрошены, но впоследствии освобождены около пятидесяти работников предприятия. Фалкенхорст был очень недоволен отсутствием действенной системы безопасности в Веморке. Он даже не остановился перед тем, чтобы устроить разнос немецким военным в присутствии норвежцев. О проведенном акте диверсии он отозвался как «о лучшей операции, о которой ему приходилось слышать». Такая оценка операции, данная Фалкенхорстом, вскоре была передана в Лондон, где была встречена сотрудниками управления специальных операций с явным удовлетворением.

В конце инспекционной поездки Фалкенхорста произошло еще одно комическое событие: выяснилось, что, хотя офицеры охраны и знали, где находился прожектор, никто из них не умел с ним обращаться.

Начальник службы безопасности Норвегии генерал Редисс доложил о диверсии в Берлин с указанием некоторых подробностей:

«Примерно в 1.15 в ночь с 27 на 28 февраля 1943 года на имеющем серьезное военно-экономическое значение предприятии в Веморке, близ Рьюкана, в результате подрыва нескольких зарядов было уничтожено важное оборудование. Нападение было осуществлено тремя мужчинами, одетыми в серо-зеленое обмундирование».

Редисс считал, что операцию совместно провели британская Интеллидженс сервис и Организация по борьбе за независимость Норвегии. Немецким следователям удалось установить, что диверсанты проникли на территорию завода, перерезав цепочку на входных воротах; им удалось незамеченными пройти как посты немецкой охраны, так и норвежских сторожей. «Исходя из того, как действовали злоумышленники, можно сделать вывод, что они прибыли из Англии.

Тайная полиция продолжает вести следствие по делу о произошедшей диверсии».

В качестве первой из немедленно принятых мер предосторожности было решено до конца войны выключить телефоны в Рьюкане, а также закрыть пассажирское сообщение до этой станции. В городе были приняты некоторые меры чрезвычайного положения, в частности введен комендантский час с 23.00. На дорогах были установлены посты, минное поле вокруг завода в Веморке было усилено. Кроме того, понимая опасность воздушных атак на веморкский завод, немцы установили по периметру предприятия дымовые генераторы, с помощью 800 искусственных деревьев замаскировали слишком бросающийся в глаза трубопровод, ведущий в Веморк с гор. Через несколько недель после того, как авиация союзников успешно бомбила Рурский бассейн и, в частности, плотину, район плотины на Мёсватене был оснащен аэростатами заграждения и противоминными сетями.

Вскоре немецкие власти получили сведения о том, что диверсантов видели на плато Хардангер: норвежец-рыбак говорил, что видел «шестерых солдат в форме», очевидно сброшенных с британского самолета, около одного из охотничьих домиков. Большой отряд немецких солдат, германское и норвежское полицейские подразделения «Germanic-SS» и «Hird» были собраны для проведения крупномасштабного рейда на плато с тем, чтобы раз и навсегда покончить с повстанцами, которыми, как оказалось, кишели те места. С 24 марта по 2 апреля все плато было сначала перекрыто, а затем тщательно прочесано от одного края до другого. В операции было задействовано до 10 тысяч солдат и офицеров. Контролируемое немцами агентство новостей в Осло передавало: «В течение долгого времени ходили слухи о том, что английские парашютисты превратили этот горный район в свою базу для проведения диверсионных рейдов против расположенных по соседству промышленных объектов». Каждый дом был вскрыт и тщательно обыскан, а найденное имущество конфисковано; все дома, в которых были обнаружены оружие или взрывчатка, сровняли с землей. Несмотря на бодрые пресс-релизы, выпускаемые подконтрольными немцам изданиями, по Южной Норвегии ходили слухи о высадке 800 британских парашютистов, об «ужасном бое» между ними и подразделениями германской службы безопасности, которыми руководил сам генерал СС Редисс. Немцам, конечно, нанесли тяжелое поражение, и многие «очевидцы» говорили о многочисленных виденных ими машинах «Скорой помощи», на которых в больницы доставлялись раненые солдаты. Правда была гораздо менее романтичной: ни о какой вражеской армии в тех местах не могло быть и речи, не было видно даже ни одного лыжника. И когда в этих местах действительно произошло столкновение между немецкими солдатами и агентом управления специальных операций, местность была такой же пустынной и дикой. Единственное столкновение с невидимой армией произошло при следующих обстоятельствах: когда немецкая гребенка достигла домика, о котором говорил норвежский рыбак, вдали показался одинокий лыжник. Ему почти удалось уклониться от встречи с немецким патрулем. Через несколько дней после происшествия генерал Редисс писал в Берлин: