Гарольд Дойч - Заговор против Гитлера. Деятельность Сопротивления в Германии. 1939-1944

Проблема оккупационной политики в Польше была весьма чувствительной для нацистского режима уже хотя бы потому, что включала в себя и вопрос о том, какую роль и ответственность за нее должны были взять на себя военные. Ведь при проведении оккупационной политики в Польше были практически пересмотрены традиционные взгляды на то, какими являются функции, а также область и масштабы ответственности военных на оккупированной территории. Проводимая политика явно контрастировала с соответствующей политикой времен Первой мировой войны, когда было общепринятым считать, что преобладающий контроль на оккупированной территории осуществляют военные, причем как в военной, так и в гражданской областях. Ответ на этот вопрос, только внешне кажущийся загадкой, был на самом деле очень прост: Гитлер просто не доверял военным, считая, что они не в состоянии проводить ту политику, которую он обоснованно считал необходимым условием провозглашенного им «расширения жизненного пространства» и «очищения» захваченной территории от «биологического мусора в виде недочеловеческих отбросов» для освобождения места для немцев. Первым шагом на этом пути было уничтожение наиболее образованных и культурных слоев польского народа – то есть его цвета, чтобы подавить у оставшихся всякое желание к сопротивлению, вызвать полную апатию и безразличие к собственной судьбе, что фактически означало бы отказ от борьбы за выживание. Еще в начале 1936 года Вайцзеккер предвидел все те ужасы, к которым приведет политика Гитлера, если ей дадут возможность осуществляться. Когда Буркхардт в беседе с ним мрачно заметил, что война в Испании зажгла костер, который далее будет только разгораться, Вайцзеккер горячо воскликнул: «Его необходимо погасить, поскольку если начнется всеобщая война, то это приведет к таким ужасным преступлениям и бедам, ущерб от которых не возместит никакая победа, и жизнь уже нельзя будет вернуть в то нормальное русло, как до этого. Необходимо пытаться выиграть время и делать все для этого… Мы должны всячески затруднять, тормозить опасное развитие событий, создавать препятствия на пути, ведущем к войне, стараться «заморозить» и «подвесить» ситуацию, – тогда, быть может, удастся переждать, пока это «созвездие кошмара» пройдет стороной».

В основе конфликта Гитлера с его генералами лежали политические причины. Поначалу военных привлекало к нему то, что он, как они считали, в большей степени руководствуется национальными интересами, чем раньше. И хотя Гитлер пытался поставить военных в положение, когда они должны были лично чувствовать себя обязанными ему, получая различные материальные блага и воинские звания, Гитлеру все же не удалось до конца покончить с теми традициями, взглядами и предрассудками, которые были характерны для военной касты. С точки зрения проявления гражданского мужества военные зачастую уступали в смелости представителям других общественных слоев; Гитлеру легче было их подкупить, запугать или просто игнорировать. Однако он не сумел добиться того, чтобы они стали приверженцами национал–социализма, а только это могло быть гарантией их готовности осуществлять те действия и меры, которые считались для военных недопустимыми с точки зрения их традиций и взглядов. Гитлер предвидел, что они будут оказывать противодействие в отношении тех крайних мер, которые он наметил, и всячески стараться саботировать. Единственный выход поэтому состоял в том, чтобы вывести из зоны ответственности военных те вопросы, которые традиционно на оккупированных территориях решали именно они. Позже Гитлер мог поздравить себя с проявленной им проницательностью; ведь он прямо обвинил ОКХ, что оно пытается заставить солдат воевать по «церковному уставу». «Если бы не мои части СС, – признавался он в 1942 году, – сколько бы дел остались несделанными».

Для военных не было неожиданностью, что в случае войны сфера их влияния на оккупированных территориях будет существенно сокращена. В ходе оккупации Австрии военные были лишены таких властных полномочий, как право на арест и суд; правда, следует отметить, что захват Австрии был подан не как оккупация, а как образец «возвращения исконно немецкой территории» военными средствами. При захвате Чехословакии в марте 1939 года властные административные полномочия на территории Богемии и Моравии (Чехии) формально принадлежали военным, но фактически ими обладали также подразделения гестапо и СД, которые, вступив на захваченную территорию практически вслед за военными, сразу приступили к выполнению своей страшной работы. С учетом этого опыта Браухич при активной поддержке Кейтеля настаивал на том, чтобы все властно–административные полномочия на захваченной территории во время польской кампании принадлежали военным. Так формально и произошло, однако полномочия военных были ограничены положениями «Закона об обороне рейха» от 4 сентября 1938 года. В соответствии с этим законом, главнокомандующий сухопутными силами осуществлял контроль за территорией лишь в районах проведения военных операций, а перечень таких районов определялся главнокомандующим вермахтом (всеми вооруженными силами) – то есть лично Гитлером. В любом случае части гестапо и СД, вошедшие на территорию вместе с армией, получали непосредственные указания от Гиммлера, хотя район боевых действий и находился под контролем и юрисдикцией Браухича. Пока шли военные действия, особых трений и проблем не возникало, хотя иногда и бывали довольно скандальные исключения. Вот один из таких случаев, о которых стало известно позже. Карательное подразделение во главе с пользовавшимся дурной славой группенфюрером фон Вёрчем осуществляло настолько беспрецедентные зверства, что военные вышвырнули его из зоны военных действий [109].