Мариан Подковиньский - В окружении Гитлера

Самые крупные газеты и журналы во всем мире перепечатали сенсации Фараго. Тираж «Дейли экспресс», начавшей их публикацию, тотчас же подскочил на 10 процентов. Фараго получил 700 тыс. марок — первая выплата в счет гонорара.

Случаю было угодно, что как раз в тот день, когда в Западном Берлине откопали оба скелета, Фараго появился в редакции «Штерна», предложив свои документы за 80 тыс. марок. Предложение не было принято. Круг замкнулся. [38] В апреле 1973 года прокуратура Франкфурта-на-Майне официально констатировала смерть Мартина Бормана, сославшись на опознание его скелета. Гелен и иже с ним окончательно сели в лужу (прим. авт.).

Вернемся, однако, к Гелену.

Никто из людей здравомыслящих не принял всерьез старческих бредней Гелена. Только крайне правая неофашистская газета «Дойче национальцайтунг» и шпрингеровская «Вельт» попытались превратить их в сенсации. Разумеется, они преследовали собственные цели, ибо мемуары Гелена, содержащие такого рода сногсшибательные сведения, появившись именно сейчас, в определенной политической ситуации, должны были стать своего рода бомбой замедленного действия, подложенной под политику разрядки и международного сотрудничества. А оказались они заурядной провокацией.

«Если бы к моим словам прислушивались в штабе и ставке Гитлера, дело никогда не дошло бы до поражения Паулюса под Сталинградом. Если бы считались с моим мнением, русские не разбили бы нас под Курском и Орлом. Но штаб вермахта оставался глух к моим предостережениям».

Так рассказывает в своих воспоминаниях Гелен о собственных заслугах в составлении оценок военного положения на восточном фронте в ту пору, когда он был ответственным за восточный отдел гитлеровской разведки. При этом он не ссылается на документы, не приводит никаких доказательств. Он сознательно напускает туман, делая вид, будто бы он, один из главных оперативных работников абвера, связан необходимостью хранить тайны, раскрыть которые не вправе даже сегодня, спустя столько лет после разгрома «третьего рейха».

Утверждения Гелена не принимают во внимание, потому что причиной решающих поражений гитлеровских войск на восточном фронте были прежде всего превосходство в стратегии и тактике советского генерального штаба и героизм Красной Армии, солдаты которой встали на защиту своей отчизны, оказавшейся под угрозой уничтожения.

Возлагая вину за поражение на Гитлера и генералов вермахта, превознося собственные заслуги, Гелен занял твердые позиции, ибо никто — ни из числа бывших его начальников, ни из числа его ближайших сотрудников — не был в состоянии ему возразить; адмирал Канарис, шеф абвера, был казнен эсэсовцами 9 апреля 1945 г. в концлагере Флоссенбург, ближайший сослуживец Гелена, полковник Эберхард Концель, покончил с собой тоже в 1945 году.

Так что Гелену легко было сочинять прямо-таки фантастические истории. Он, к примеру, утверждает, что у него были свои агенты в Москве. Один из них поддерживал связи с «кем-то» из одной военной миссии одного западного государства. Потому-то, пишет Гелен, «я очень хорошо знал о целях советского командования».

Для рядового доверчивого западногерманского читателя, может, это и покажется любопытным. Но слова Гелена нигде и ничем не подтверждаются; ни в мемуарах начальника генерального штаба сухопутных войск генерала Франца Гельдера, ни в воспоминаниях генерала Цайтцлера — преемника Гельдера в штабе, ни в записках генерала Йодля или Хойзингера из оперативного отдела главного штаба вооруженных сил Германии. А ведь авторы этих книг даже самые малозначительные подробности не обходят своим вниманием. Так отчего же им хотя бы словом не упомянуть о сенсационных сообщениях Гелена, касающихся оценки сил и намерений противника в канун советского контрнаступления и знаменитых сражений под Курском и Орлом.

В сущности гитлеровский план наступления под Курском, носивший кодовое название «Цитадель», который рассматривался как реванш за сталинградское поражение, был отлично известен советскому командованию, маршалу Жукову. И потому-то советские войска, упреждая оперативные действия гитлеровцев, сразу же начали гигантское контрнаступление, нанеся столь чувствительный удар врагу под Курском и Орлом, удар, оказавший воздействие на весь последующий ход войны. В этих двух битвах гитлеровцы потеряли так много людей и танков, что их можно назвать началом конца «третьего рейха».

Сейчас же Гелен выступает в роли противника операции «Цитадель», поскольку он якобы предупреждал: «Наступление на Курск будет тем же самым, что и наступление на Верден во время первой мировой войны».