Денис Райнер - Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945

На протяжении всего лета 1944 года мы сопровождали гибралтарские конвои без вмешательства немецких подводных лодок. Однажды «Горец» даже совершил небольшую экспедицию в одиночку. В конце июня через два дня после выхода из Гибралтара мы получили приказ отделиться от группы В-4 и «немедленно следовать в точку, расположенную в 50 милях от мыса Финистерре». Чрезвычайно взволнованные, мы ринулись выполнять приказ, не имея ни малейшего представления, зачем нас туда послали. Место, куда мы прибыли, оказалось в опасной близости от Бордо, а значит, и от немецкой авиации. Было 10 часов вечера, на безоблачном небе ярко светила жемчужно-белая луна. Не прошло и получаса, как оператор радара доложил, что в пяти милях от нас кружит самолет. В такую ясную ночь мы стали бы превосходной мишенью, реши немецкий летчик атаковать. Оператор радара сообщил, что это не «один из наших». Конечно, из этого еще не следовало, что самолет обязательно немецкий. Он мог быть, к примеру, испанским, хотя маловероятно, поскольку он летел без навигационных огней. Чтобы не дать летчику увидеть «Горец», я все время старался держать корабль носом к самолету, чтобы даже в лунном свете противник смог разглядеть только треугольное пятно на лунной дорожке, в котором невозможно опознать силуэт британского военного корабля. У меня имелся радар, предназначенный для определения целей на воде, поэтому я имел очень приблизительное представление о высоте самолета. Да и радарное управление огнем было у нас самодельным. Поэтому я бы предпочел не вступать в бой с самолетом в темноте. По непонятной причине адмиралтейство направило «Горец» в этот район. Но ведь не для того же, чтобы нас здесь потопили.

Ситуация сложилась глупейшая. Невидимый летчик хотел знать, кто мы такие, мы же, в свою очередь, очень хотели знать, кто он, и ни одна из сторон не желала предпринять решающий шаг для выяснения вопроса. Летчик потерял терпение первым. Судя по показаниям радара, он быстро пошел на сближение. Подходя со стороны луны, он видел меня в лунном свете как на ладони, но все-таки вряд ли мог идентифицировать силуэт – он видел корабль с носа. Когда он находился в миле от нас, я включил навигационные огни на мачте и бортах – они засветили ярко, как в мирное время. Он прогрохотал над нашими головами, но града бомб не последовало. Мои эксперты сказали, что это был «Юнкерс-290» и что его бомбовые люки были открыты. Признаюсь, я не силен в авиации и вряд ли смогу отличить один летящий самолет от другого. Знаю только, что он пролетел слишком низко, чтобы можно было чувствовать себя спокойно. Казалось, летчик успокоился, увидев навигационные огни, и удалился в сторону Франции.

Распознать корабль с воздуха всегда было нелегко. Помню байку, услышанную мной в начале войны о четырех британских эсминцах, которые вели патрулирование в Скагерраке – участке между Данией и Норвегией. На одном из кораблей возникли неполадки, поэтому они возвращались поздно. Корабли еще днем были замечены с британских бомбардировщиков «бленхейм», и летчики вознамерились разбомбить «вражеских лазутчиков». Они как раз заходили на атаку, когда были замечены немецкими патрульными «хейнкелями». Немецкие летчики решили, что англичане атакуют немецкие корабли, и сочли своим долгом отогнать противника.

Мы стали ждать приказа относительно дальнейших действий, но все было тихо. Миновало полночь, час, два – ничего. В конце концов приказ все-таки поступил. Нам следовало «немедленно и на максимально возможной скорости возвращаться в Гибралтар». Позже мы услышали, что его величество король возвращался в Англию после инспекции армии в Северной Африке, и на протяжении всего маршрута дежурили эсминцы. Лично я был только рад, что нам больше не надо было играть в кошки-мышки с немецкой авиацией.

Я позвонил в машинное отделение старшему механику:

– Возвращаемся в Гибралтар на максимальной скорости. Слышите, чиф? Вы всегда жаловались, что лишены возможности проверить, сколько оборотов могут дать наши машины? Считайте, что у вас есть шанс. Раскочегарьте третий котел и вперед. На телеграфе будет триста оборотов, но вы можете дать сколько считаете нужным.

Наш курс лежал прямо вдоль лунной дорожки по тихому, абсолютно спокойному морю. Лишь с юга накатывали длинные ленивые волны. С мостика поверхность моря прямо по курсу выглядела как волнистое стекло. Корабль начал подрагивать. Оживился электрический лаг – корабль набирал скорость. Он скатывался с вершины каждой волны, поднимая тучи мелких золотистых брызг.