Денис Райнер - Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945

Акустическая торпеда не явилась решающим оружием, способным изменить ход военной кампании, но имела определенный эффект, выразившийся во временном снижении результативности действий «морских охотников», которые из соображений безопасности не могли двигаться на полной скорости. Снизить скорость – значило снизить нашу боеспособность. Но к счастью, к тому времени у нас уже была возможность быстро увеличивать количество кораблей эскорта.

Таково было положение осенью 1943 года. В прошлом остались дни, когда немецкие субмарины могли без опаски собираться большими группами в центре Атлантики. Теперь им приходилось как следует потрудиться, чтобы найти цель. Немецкое адмиралтейство делало попытки предугадать маршруты наших конвоев, используя для этой цели информацию, полученную от самолетов-разведчиков и специально высланных в море для разведки подводных лодок. Имея какие-то, часто обрывочные сведения, немцы отправляли свои подлодки на разные морские участки, надеясь хотя бы где-нибудь перехватить конвой. Для немцев это был далеко не лучший период, эффективность подводного флота резко снизилась, а потери возросли. Чаша весов медленно, но верно склонялась в нашу сторону – точно так же она находилась на стороне противника два года назад.

Как сумел коммандер Говард-Джонстон и его группа В-12 летом 1941 года провести все свои конвои через опасную зону, не потеряв ни одного судна?

Отдать должное одному человеку вовсе не значит приуменьшить заслуги других, которым, быть может, просто меньше повезло. Просто я хорошо знаком именно с деятельностью группы В-12 – в тот период я нигде больше не служил, только под командованием превосходного офицера коммандера Говарда-Джонстона. Минуло 14 лет, а я и сейчас вспоминаю о нем как о сверстнике, а вовсе не как о старшем товарище – он был на шесть или семь лет старше меня. Светловолосый и худощавый, он выглядел моложе своих лет. Самое сильное впечатление на меня всегда производил веселый энтузиазм, с которым он брался за решение любой проблемы, пусть даже весьма отдаленно касающейся его группы. Золотой жгут на козырьке фуражки коммандера всегда был новеньким и блестящим. Говард-Джонстон, конечно, был старшим офицером эскортной группы, но вместе с этим в нем осталось слишком много от вожака «банды» мальчишек-школьников. Я ни разу не получил от него приказ, который по какой-то причине вызвал бы раздражение. Если я совершал ошибку, он спокойно объяснял, как бы он поступил в подобном случае, и никогда, даже после проводки самых тяжелых конвоев, он не позволял себе проявить злость или досаду. Мы все гордились своей принадлежностью к группе В-12, и, насколько мне известно, Говард-Джонстон тоже высоко ценил свою группу. И хотя он нещадно гонял нас, вбивая в голову очередные знания, которые, как он считал, должны повысить эффективность и боеспособность группы – он никогда не прекращал стремиться к лучшему, – период, проведенный в группе В-12, я считаю лучшим в своей жизни. Несколько позже я осознал, что своим умением управлять эскортной группой в море я целиком обязан коммандеру Говарду-Джонстону, и с течением времени мои группы становились очень похожими на группу В-12.

В начале войны у нас не было ни радара, ни прокладчиков, а самым привычным оружием был блеф.

Я уже говорил, почему немецкие подводные лодки обычно преследовали конвой до наступления темноты, почему они оставались на поверхности и использовали возможности дизелей, чтобы выйти на удобную позицию для атаки ночью. Я также упомянул, что, если был ветер, они подходили с наветренной стороны конвоя. В качестве ответной меры мы с наступлением темноты высылали в нужном направлении эсминец, чтобы он загнал преследователей под воду. Когда лодки оказывались под водой, курс конвоя менялся на 45 градусов в направлении по ветру. В полночь возвращались к прежнему курсу, но к этому времени конвой уже оказывался на 12 миль дальше по ветру, чем мог ожидать противник, а в темноте шансы установить контакт существенно снижались. Позже, когда появились первые, еще несовершенные радарные установки, эсминец мог оставаться в отдалении дольше и находить обратный путь после наступления темноты. Это увеличило шансы избежать атаки.

Получив приказ коммодора (передаваемый ревом сирены, повторяемым головными судами конвоя), пятидесяти или даже шестидесяти громоздким и не слишком поворотливым торговым судам предстояло выполнить поворот на 45 градусов с точностью гвардейцев на параде. Это зрелище не могло не волновать, особенно когда второй поворот – уже глубокой ночью – выполняется в условиях проливного дождя. Мы чрезвычайно гордились нашими подопечными и искренне сожалели, если кто-то не слышал сигнал и уходил из походного ордера, – его приходилось искать и возвращать.