Денис Райнер - Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945

На второе утро мы заметили дальний разведчик «фокке-вульф», приближающийся с северо-востока на небольшой высоте. Немцы разместили некоторое количество этих докучливых зануд в Ставангере – в Норвегии. Они постоянно действовали нам на нервы и доставляли немало хлопот, до тех пор пока не вмешалась наша береговая авиация. Если немцы прорывались к конвою, а они не прекращали этих попыток, то непременно сбрасывали свои бомбы на неудачливые торговые суда. Но даже если немецким самолетам не удавалась бомбежка, все равно они обнаруживали конвои и наводили на них подводные лодки.

Орудийный расчет «Вербены» выстрелил осветительный снаряд. Ночью наше орудие заряжено именно осветительными снарядами, а времени на перезарядку уже не оставалось. Взрыв такого снаряда кажется ослепительно ярким даже при свете дня, а уж ночью и подавно. Вражеский самолет сделал крутой вираж – должно быть, летчики не сразу разобрались, что произошло, а мы произвели еще один выстрел. Самолет отвернул и удалился в северном направлении. Что ж, «Вербена» показала зубки, пусть на первый раз и не настоящие.

Хотя поначалу прибывшие на «Вербену» офицеры разочаровали своей неопытностью, очень скоро я начал по-настоящему их ценить. Они были очень молоды, чрезвычайно серьезны и старались изо всех сил. Все-таки мы имели особую репутацию, которую следовало поддерживать, а если точнее – создавать. «Вербена» была первым корветом, которым командовал офицер КВДР, и прошло еще много месяцев, прежде чем появился второй такой же. Если «Вербена» зарекомендует себя хорошо, это откроет дорогу многим грамотным офицерам КВДР к командованию кораблями. Таким образом, на нас лежала ответственность, о которой я неустанно напоминал людям. Перед войной младшие лейтенанты П. М. Уиттакер и Р. Ф. Е Петтифер были мелкими конторскими клерками, а гардемарин К. С. Эдвардс – тот вообще учился в средней школе. Они прослужили 9 месяцев на «нижней палубе», потом провели 3 месяца на «Кинг Альфреде». И вот теперь их заботам вверено 30–40 торговых судов. Такую перемену, должно быть, трудно осмыслить. В первом походе гардемарина скрутила морская болезнь. Ничего подобного даже мне не приходилось видеть. В конце концов он отказался от попыток заставить пищу удержаться в желудке и ничего не ел в течение 12 суток. Только пил сок лайма с сахаром. По возвращении я предложил ему остаться на берегу, но он захотел попробовать еще раз. К счастью, во второй раз все обошлось нормально.

Волнение было довольно сильным, зато нас не беспокоил противник. Через 8 суток конвой достиг 20-го градуса западной долготы – только до этой долготы мы могли обеспечить эскорт. Здесь нам предстояло оставить конвой и либо взять под охрану обратный, либо возвращаться домой и снова сопровождать конвой, уходящий в плавание.

Из-за неисправного испарителя соль попадала в танки с питьевой водой, поэтому чай, какао и все остальные напитки и жидкие блюда были слегка солоноватыми. Мы отдали почти все запасы напитков из кают-компании – пиво, сок лайма и лимонад – в столовую команды, но больше ничем помочь людям не могли. Как я и предполагал, наш рулевой оказался опытным и надежным человеком, на него можно было положиться во всем. Этот высокий, худощавый, светловолосый и очень симпатичный парень принадлежал к числу лучших представителей довоенного старшинского состава. Он был очень аккуратен и всегда опрятно одет, даже в центре Атлантики. Это было чрезвычайно важно, особенно в те дни, когда на нашу долю выпадало много тяжелой работы и некогда было думать об одежде. В такие периоды легко скатиться к небрежности, а затем к неряшливости, а ступив на этот путь однажды, остановиться уже нелегко. На протяжении всей войны я настаивал, чтобы вахтенные на мостике были опрятно одеты и чисто выбриты, а поскольку в число вахтенных входили и наблюдатели, сменявшиеся каждые два часа, вся команда следила за своим внешним видом. Я вовсе не утверждаю, что, если на корабле не принято ежедневно бриться и аккуратно одеваться, он станет менее боеспособным. Я только хочу сказать, что высокую боеспособность поддерживать легче, если придерживаться высоких стандартов во всем. В этом деле наш рулевой был бесценным союзником и показывал пример всем. Кстати говоря, он был одним из последних носителей чина главного рулевого. Более молодые ребята уже считались главными старшинами-артиллеристами, переведенными на новую должность. Мне очень повезло заполучить такого человека на нашу маленькую «Вербену». Он имел большое влияние на людей, пользовался непререкаемым авторитетом и умел справляться с нештатными ситуациями раньше, чем они перерастали в серьезные проблемы.