Майкл Карвер - Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке

Роммель утверждал, что большая часть потерь обусловлена продолжающимися воздушными налетами и высоким расходом боеприпасов британской артиллерией. В ставших уже привычными жалобах на положение с горючим Роммель говорит, что при имеющемся темпе его расхода запасов бензина хватит на восемь дней. Четырнадцать дней боев исчерпают запас боеприпасов, а еды и амуниции ему хватит на двадцать три дня. Он просил перебросить из Греции 22-ю немецкую пехотную дивизию с транспортом и необходимыми припасами.

Монтгомери понял, что Роммель не собирается отступать дальше, и в семь часов утра 7 сентября он решил прекратить дальнейшие попытки вытеснить Роммеля дальше на запад. Как он выразился по этому поводу, «под влиянием определенных преимуществ, которые имеет сдерживание противника на юге».

К концу сражения танковые силы 8-й армии понесли незначительные потери. 31 августа в ее составе было 945 танков, из которых 772 воевали в составе передовых подразделений, в том числе 197 «крусейдеров», 169 «стюартов», 164 «гранта» и 163 «Валентина». 8 сентября в 8-й армии осталось 896 танков, в том числе на переднем крае 674 танка. Армия сохранила также около 400 бронеавтомобилей.

Соединение Фрейберга внесло вклад в поражение противника, но в сложившейся ситуации новозеландцы не сумели отыскать место для маневра из-за неспособности организовать взаимодействие артиллерии и пехоты. Они были солдатами, которые могут наступать только под прикрытием танков. Монтгомери извлек необходимые уроки из сражения, что он отметил в своей записке от 7 сентября. Он подчеркнул, что необходима жесткая схема действий и контроль за действиями войск со стороны штаба армии. Также он подчеркнул важность умело выстроенной обороны и умения заставить противника напасть именно на нее. Главное, что он не уставал повторять в те дни: ни один командир не должен отступаться от своего плана при изменении поведения противника. «Нельзя плясать под дудку противника».

Роммель приписал свое поражение большому превосходству противника в воздухе, обилию у него артиллерийских боеприпасов, недостаткам снабжения, особенно горючим, и фатальной задержке начала наступления из-за большой глубины и высокого качества британских минных полей.

Подытоживая, можно сказать, что победа Монтгомери основывалась на том, что он имел достаточно сил, поддержанных огневой мощью, чтобы обеспечить оборону по всему фронту, который противник не мог обойти с флангов. Это было завидное положение, но Монтгомери сам энергично создал его за короткое время после своего прибытия в штаб в качестве командующего армией.

Как только Монтгомери понял, что сражение под Алам-эль-Хальфой закончено, он, не теряя времени, начал готовиться к последнему решительному удару – к битве, которую впоследствии назовут битвой у Эль-Аламейна. Стратегия Монтгомери базировалась на трех основополагающих принципах. Во-первых, безопасность и надежность. Уже занятые позиции должны быть надежно укреплены, чтобы стать линией начала наступления. Во-вторых, тренировка личного состава. Опыт Алам-эль-Хальфы убедил командующего в том, что все рода войск должны учиться и тренироваться при любой возможности и в максимально возможном объеме. В-третьих, и этот принцип был тесно связан со вторым, следовало переформировать и реорганизовать подразделения так, чтобы войска шли в бой с заранее назначенными командирами.

Чтобы обеспечить решение первой задачи, командующий приказал установить три новых минных поля, которые должны были располагаться к югу от минных полей, занятых в настоящий момент противником. Поля получили условные названия «Орешек», «Май» и «Июнь». «Орешек» соединил между собой середину старого четвертого минного поля у Мухафида с северным краем старого третьего минного поля к югу от Рагиля. Это поле было установлено к 11 сентября. «Май» установили в 3 милях к востоку от «Орешка» и направили к югу от хребта Баре через восточную окраину Рагиля к Самакет-Габалле, за которым его продолжили к юго-востоку еще на 5 миль. «Июнь» был установлен между двумя первыми полями, от южной окраины Рагиля до точки в 3 милях к юго-западу от Самакет-Габаллы.

Для того чтобы привести в соответствие с требованиями войны подготовку войск и их реорганизацию, надо было в первую очередь заняться боевой подготовкой 10-го корпуса. Ламсден, бывший командир 1-й бронетанковой дивизии, был назначен командиром корпуса как раз в момент прибытия Монтгомери. Новый командующий хотел поставить на это место своего человека, а не этого пустынного ветерана, лошадника до мозга костей. Однако Александер не спешил выполнять функцию новой метлы и не собирался избавляться от тех ветеранов, которые, как Ламсден, пользовались заслуженной репутацией грамотных командиров. Кроме того, в поддержку Ламсдена выступил начальник штаба Александера Маккрири, старый служака из 12-го уланского полка. Монтгомери неохотно уступил. Штаб корпуса был спешно переведен 1 сентября из дельты в расчете на то, что придется руководить преследованием отступающего противника. Был произведен обмен средствами связи со штабом 30-го корпуса, средства связи которого были пригодны для ведения маневренных боевых действий. Затем штаб 10-го корпуса был переведен в район Вадп-Натруна, где начались его совместные учения с соединениями, которые предполагали включить в корпус. Для этого наметили 1-ю, 8-ю и 10-ю бронетанковые дивизии, новозеландскую дивизию с двумя реорганизованными бригадами, а также 9-ю бронетанковую бригаду. Последняя прежде входила в состав 1-й кавалерийской дивизии, расквартированной в Палестине и затем преобразованной в 10-ю бронетанковую дивизию, состоявшую из 3-го гусарского, Королевских уилтширского и уорчестерского йоменских полков.