Евгений Кравченко - С Антарктидой — только на Вы

Ладно, ответственности я никогда не боялся. Не отказывался от нее даже тогда, когда видел, что на мои плечи перекладывают «чужую». Но все же прекрасно знали о главном «изъяне» — отсутствии так необходимого авиабензина и тем не менее делали вид, что его можно как-то обойти, а Ил-14 может летать и с пустыми баками.

Сейчас, когда перечитываю радиограммы и пишу эти строки, я сам не знаю, как нам удалось тогда обеспечить всем необходимым переход «Метелицы». Ведь «по швам» трещало выполнение научных программ, мы выдержали натиск комиссии А. Н. Чилингарова и уже на то, чтобы «пережить» еще и поход «Метелицы», казалось, никаких ресурсов не осталось. Пережили. И потому я хотел бы поблагодарить моих товарищей за их смекалку, выдержку, находчивость, умение сводить риск сложнейших полетов к минимуму... В начале осени мы получили радиограмму:

Выражаю искреннюю благодарность всем сотрудникам антарктического авиационного отряда, участвовавшим в авиаобеспечении работ экспериментального научно-спортивного отряда «Метелица». Сегодня в 10.00 девчата достигли станции «Восток», все здоровы. Желаю успешного завершения сезонных авиаработ. 8 февраля 1989 года. Хабаров.

Казалось бы, можно вздохнуть свободно, но мы знали, что это еще не конец нашим хлопотам с «Метелицей». Осень вступила в свои права, а нам еще предстоит решить труднейшую задачу по вывозу этой группы с «Востока» на «Молодежную» к рейсу Ил-7бТД, не нарушая план завоза всего необходимого для зимовщиков «Востока». Надо полагать, у группы «Метелица» были настолько высокие покровители, что даже руководство МОАО вынуждено было 22 февраля прислать радиограмму:

«Продолжение работы по выполнению плана летного обеспечения 34-й САЭ на Ваше усмотрение, по любому из предложенных Вами вариантов, с обязательной эвакуацией группы «Метелица».

18 февраля двумя рейсами Ил-14 группа лыжниц была доставлена в «Молодежную» к рейсу Ил-76ТД. Нужны ли такие походы? Да, нужны! Люди всегда будут стремиться в неизведанное, к познанию нового и самих себя. Однако готовиться к таким серьезным экспедициям надо более ответственно, тщательно, заботясь о ее обеспечении, заранее решая, хватит ли средств и сил, а не на ходу, как в этой, 34-й САЭ. Но мне хотелось бы отдать должное упорству и целеустремленности лыжниц «Метелицы», независимо от научной ценности этого похода.

Прошу прощения у читателя за то, что мне постоянно приходится «перескакивать» в повествовании во времени то в будущее, то в прошлое. Но события, о которых хотелось рассказать в этой книге часто развивались одновременно в разных концах Антарктиды и вынуждают нас путешествовать еще и во времени.

Итак, ушла в поход «Метелица», начались работы на разных «точках», а НЭС «Академик Федоров» 11 декабря прибыло в район станции «Беллинсгаузен», и вертолетное звено начало его разгрузки. Через 10 дней этот корабль пришел в район «Дружной-3», куда доставил Ил-14 41834. Когда он еще был в пути, мы получили радиограмму о том, что набор специальных ключей и приспособлений с него снят и оставлен в Ленинграде для разборки второй машины, которую тоже готовили к отправке в Антарктиду. Я мысленно выругался: «Конечно, в Москве другого такого набора не нашлось и там уверены, что мы здесь его добудем с помощью волшебной палочки...» Мелочь? Для людей, работающих на Большой земле, да. Нам же пришлось искать эти ключи в «Мирном» и «Молодежной» и везти их на «Дружную» за тысячи километров... Ладно, спасибо, что хоть сам самолет отправили.

Найденная нами в ходе ледовой разведки площадка для выгрузки этой машины, морякам не понравилась — покатый склон, высокий ледовый барьер, нет гусеничной техники... Пока мы гадали, где найти новое место, нас поставили перед фактом — Ил-14 выгрузили в 80 километрах от базы в заливе Тюленей. Когда с экипажем Радюка я на вертолете прилетел туда, чтобы перегнать собранный Ил-14 на «Дружную-3», мы все дружно ахнули. Машина стояла на склоне оголенного ледника, взлететь с которого можно было только в одну сторону, покрытую развалами льда, трещинами и надолбами обледеневшего снега. Собрал моряков, наших «спецов», которые участвовали в выгрузке.

— О чем вы думали, выбирая это место? — спрашиваю. — Или вам все равно — лишь бы сбагрить машину на берег, а там хоть трава не расти?! Как мы взлетать будем?

А в ответ услышал:

— Трава-то здесь и так не растет...

Я с горечью махнул рукой и пошел к экипажу. Взяли мы лопаты в руки и двинулись по леднику, намечая направление разбега, сбивая самые большие надолбы, ставя флажки — красные, черные. Шагами промерили всю взлетную дистанцию. Решили, что разбег будем делать зигзагами, работая секторами управления двигателей, как пианист на рояле, а через трещины перескакивать на скорости. Конечно, в этом случае достанется покрытиям лыж, но больше всего мы опасались ударить передней стойкой шасси о выступы ледника. 27 декабря пошли на взлет. Машину трясло и подбрасывало на ухабах, но она все же послушно выполняла все наши команды. Летели с выпущенными шасси, соблюдая рекомендации старшего инженера Олега Акимова, поскольку лыжи ставили прямо на палубе судна, а окончательную регулировку и доводку Ил-14 можно было сделать только на базе.