Андрей Квакин - Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути

…К каким же выводам может привести холодный разум? Ясно, что все ставки на военные заговоры, на террористические акты, на крестьянские восстания и т. п., все это один мираж. Это первое. Второе: самое опасное для России было бы, если у русского общества и народа пропала воля к жизни и если бы они стали покорно и покойно вымирать, как это делают индийцы во время голодовок. Все, что способствует борьбе за жизнь, хотя бы это достигалось ценой не только соглашательства с большевистскими властями, но даже путем ряда политических и, может быть, иногда и моральных компромиссов – есть все-таки желательное явление, которое нельзя осуждать и которое можно приветствовать и поощрять; и третье: тот чисто революционный процесс, который один приведет к радикальной перемене положения в России, есть победа «хозяйственников» над «политиками» в коммунистической партии. Все, что обостряет этот конфликт и что заставит «хозяйственников» для спасения своей головы пожертвовать головой «политиков», все это и есть настоящий прогресс и настоящее политическое улучшение.

Если холодный разум приводит к таким выводам, то, конечно, моральное чувство всякого человека реагирует на эти выводы неодинаково» [433].

Данный вывод заставляет Маклакова вновь вспомнить о «Смене вех»: «Если не бояться правды и считать, что правда всегда самый убедительный аргумент, то нужно было бы создать новую идеологию «сменовеховцев» и, может быть, издавать новый журнал «Накануне». В нем можно было бы сказать то, что есть: что торжество коммунизма уже невозможно, что доказано опытом; что торжество не коммунизма, а коммунистической партии логически привело бы не к одному обнищанию, но и к вымиранию России, что эта опасность реальная и грозная, но что против нее есть и защита; что для того, чтобы защищаться против этой опасности, нужно помышлять не столько о политических идеалах и свободах, сколько о возможности борьбы за материальную жизнь; что поскольку советская власть этого не хочет, она Россию губит в самом прозаическом и материальном смысле этого слова, но что среди советской власти есть уже течение, которое не хочет гибели России и что это течение может рассчитывать на поддержку той России, которая тоже гибели не хочет. Отсюда и т. д. и т. д. следует целая программа необходимых возможных реформ. Вот что я стал бы говорить и русской эмигрантской публике, если бы я был редактором «Смены вех»; говорил бы это без подмигивания по адресу эмиграции, без холопства перед коммунистами и коммунизмом, без того непорядочного лукавства, на котором сейчас специализировались «Накануне». Но в то же время я говорил бы, что «Вехи» надо сменить, что прежние способы борьбы уже ни в ком никакой веры в успех не вызывают. Я бы призывал, таким образом, не к примирению с коммунизмом и с большевизмом, а к борьбе с ним иными путями, стараясь всего подробнее распутать вопрос о том, какие именно практические мероприятия теперешняя власть должна немедленно делать.

Вы знаете, что теперешние органы «Смены вех» не стоят на этой позиции и по существу уже ничем не отличаются от чисто большевистских изданий. Но что делает наша антибольшевистская пресса? Если возьмете ее всю, начиная от «Нового времени», кончая «Днями», то в них есть одно общее: это общее я назову нераскаянностью. «Новое время» убеждено, что все было более или менее благополучно до тех пор, пока не появились какие-то мерзавцы, сделавшие революцию и погубившие Россию. Вся их позиция теперь и заключается в том, чтобы вместе с большевиками унизить деятелей первой революции. Но что делают «Последние новости» и «Дни»? Они не далеко ушли от того же миросозерцания: они считают, что все было превосходно после февраля 1917 года или если не было превосходно, то шло к лучшему, когда вдруг появились какие-то мерзавцы большевики и испортили им всю музыку. А потому главная позиция той и другой газеты – ругать и большевиков, и сторонников старого режима. «Новое время» занимается сейчас тем, что группирует вокруг себя, мысленно конечно, тот круг людей, которые неповинны в Февральской революции или в ней покаялись и считают, что они будущее России, а «Последние новости» и «Дни» отмежевываются и от большевиков, и от старого режима, образуя новую республиканско-демократическую партию (к слову сказать, вчера состоялось собрание учредителей) из людей, которые неповинны ни в Октябрьской революции, ни в старом режиме. И то, и другое миросозерцание в значительной степени тождественны, и ни с одним из них я согласиться не могу» [434].