Валентин Рунов - Дуэль Верховных Главнокомандующих. Сталин против Гитлера

Некоторые читатели и даже историки могут заметить, что неготовность СССР к отражению германской агрессии в июне 1941 года была вызвана не плохим качеством отработки планирующих документов, а тем, что Советский Союз не готовился к оборонительной войне, а сам готовил агрессию против Германии. Об этом впервые написал в начале 90-х «историк» Виктор Суворов (Резун). Об этом же говорит и другой историк Марк Солонин в своей книге «25 июня: Глупость или агрессия». Он, ссылаясь на архивные документы, пишет, что в «прямом соответствии с майскими «соображениями» Н.Ф. Ватутиным была разработана и представлена 13 июня 1941 года справка «О развертывании Вооруженных Сил СССР на случай войны на Западе» и что ударные группировки Красной Армии у западной границы к 22 июня были развернуты в строгом соответствии с замыслом на наступление. На этом основании он делает вывод о том, что это «является самым важным и неопровержимым доказательством того, что планы эти вовсе не были предметом «кабинетных изысканий», а последовательно и твердо претворялись в жизнь».

Далее, развивая эту мысль, Солонин в качестве доказательства приводит ряд фактов. Он пишет, что на заседании Комитета Обороны 12 апреля 1941 года были рассмотрены вопросы «О денежном довольствии личного состава Красной Армии, Военно-морского флота и войск НКВД на военное время» и «О создании комиссии по представлению отсрочек от призыва по мобилизации и во время войны». Также указывает, что 10 мая 1941 года в Комитете Обороны был утвержден перечень вопросов, подлежащих рассмотрению на совещании, в числе которых был вопрос «О дополнительных сметах расходов на период мобилизации и первый месяц войны», а 12 мая 1941 года в перечне вопросов в ЦК ВКП(б) был включен пункт «О работе ГВФ (Гражданский Воздушный флот) в военное время». Наконец Солонин говорит о том, что 4 июня 1941 года нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов направил заместителю Председателя СНК Н. А. Вознесенскому докладную записку следующего содержания: «Представляю при этом ведомость потребности Наркомата ВМФ по минно-торпедному вооружению на военное время с 1.07.41 по 1.01.43».

Безусловно, все эти документы косвенно подтверждают подготовку СССР к войне, но специалисты хорошо знают, что все они могли разрабатываться и в мирное время на случай войны. Следовательно, прямым доказательством подготовки Советского Союза к войне против Германии летом 1941 года являться не могут.

Крупный исследователь начального периода войны за Западном стратегическом направлении ведущий сотрудник Института военной истории Вооруженных Сил России В. В. Абатуров в книге «На западном направлении» пишет, что в «Стратегической разработке оперативного отдела верховного командования вермахта по подготовке и ведению кампании против СССР» от 15 сентября 1940 года немецким военно-политическим руководством прогнозировалось три варианта возможных действий Красной Армии в начале войны. В числе первых рассматривался вариант нанесения Советским Союзом упреждающего удара по развертывающимся немецким войскам. Но, по мнению разработчиков плана, этот вариант отпадал из-за неспособности командования и войск Красной Армии нанести мощный удар по Восточной Пруссии и Северной Польше.

Никаких других документов, подтверждающих наличие планов Советского Союза первыми нападать на Германию, ни у кого в настоящее время нет. Поэтому и я не буду категоричным при ответе на этот вопрос, но хочу предложить читателю некоторые документы, оперативно-тактические выкладки и собственные рассуждения, сделанные на этой основе.

Военное искусство предопределяет решение задач вооруженной борьбы двумя видами военных действий – наступлением или обороной. Оборона считается пассивным видом боевых действий и применяется в том случае, если нет сил для наступления или если одна из сторон хочет ослабить другую для последующего наступления. Наступление считается видом военных действий, который приводит к победе. Поэтому и Советский Союз, зная о приготовлениях Германии в войне в 1941 году, должен был готовиться либо к обороне, либо к нанесению по противнику упреждающего удара.

В начале 1940 года осторожный Б. М. Шапошников на посту начальника Генерального штаба РККА был сменен участником войны в Испании и советско-финляндской войны К. А. Мерецковым. Но и Мерецков оказался осторожным человеком. Набив «шишки» в войне с финнами, особенно при штурме линии Маннергейма, он правильно оценил низкие наступательные возможности Красной Армии и также стал в позицию оборонца. Как результат, он поддержал решение Б. М. Шапошникова о строительстве линии укрепленных районов на новой границе СССР и начал разработку оперативных планов прикрытия государственной границы. К концу 1940 года эти планы на уровне Генеральный штаб – военный округ практически были готовы.