Милован Джилас - Беседы со Сталиным

Поэтому нынешняя радость по поводу ликвидации так называемой антипартийной группы Молотова, несмотря на всю одиозность его личности и безнравственность его взглядов, представляется мне мелкой и преждевременной. Ведь сущность проблемы заключается не в том, лучше ли эта группа, чем та, а в том, что они вообще должны существовать и что, по крайней мере для начала, идеологической и политической монополии единственной группы в СССР должен быть положен конец.

Мрачное присутствие Сталина продолжает нависать, и – полагая, что не будет войны, – можно опасаться, что оно будет нависать над Советским Союзом на протяжении относительно длительного времени. Несмотря на проклятия в адрес его имени, Сталин по-прежнему живет в социальных и духовных основах советского общества.

Ссылки в речах на Ленина и торжественные декларации не могут изменить сути. Намного легче разоблачить то или другое преступление Сталина, чем скрыть тот факт, что именно этот человек «строил социализм» и заложил основы нынешнего советского общества и советской империи. Все это говорит о том, что советское общество, несмотря на его огромные технические достижения и, возможно, в большой мере благодаря им, едва начало меняться, что оно все еще находится в плену своего собственного, сталинистского, догматического каркаса.

Несмотря на эту критику, не совсем безосновательными представляются надежды на то, что в обозримом будущем могут появиться новые идеи и феномены, которые, хотя они могут и не пошатнуть хрущевскую «монолитность», по крайней мере, прольют свет на ее противоречия и сущность. В данный момент условий для более существенных перемен не существует. Те, кто правит, сами по-прежнему слишком убоги для того, чтобы счесть догматизм и монополию власти препятствием или чем-то ненужным, пока советская экономика все еще может существовать замкнутой в своей собственной империи и может поглощать потери, вызванные ее изоляцией от мирового рынка.

Конечно, многое из того, что свойственно человеку, принимает масштабы и ценности в зависимости от угла, под которым на это смотреть.

Так и со Сталиным.

Если мы примем точку зрения человечности и свободы, то история не знает деспота более жестокого и циничного, чем Сталин. Он был методичным, как опытный преступник. Он был одним из тех редких ужасных догматиков, которые способны уничтожить девять десятых рода человеческого, чтобы «сделать счастливой» одну десятую.

Однако, если мы хотим определить, что действительно означал Сталин в истории коммунизма, то на данный момент его следует рассматривать наряду с Лениным как самую грандиозную фигуру. Он существенно не развил идеи коммунизма, но он был их поборником и добился их реализации в обществе и государстве. Он не построил идеального общества – чего-то такого рода, что даже невозможно в силу самой природы человеческих существ и человеческого общества, но он трансформировал отсталую Россию в индустриальную державу и империю, которая все более решительно и непреклонно стремится к мировому влиянию.

Если смотреть на Сталина с точки зрения успеха и политической ловкости, его едва ли превзойдет любой государственный деятель его времени.

Я, конечно, далек от мысли, что успех в политической борьбе представляет собой единственную ценность. Мне тем более не приходит в голову отождествлять политику с аморальностью, хотя я и не отрицаю, что благодаря самому факту того, что политика включает в себя борьбу за выживание определенных человеческих сообществ, она поэтому характеризуется пренебрежением моральными нормами.

Для меня великими политиками и великими государственными деятелями являются те, кто может объединять идеи с реальностью, те, кто может неуклонно идти вперед в направлении своих целей и в то же время сохранять верность основным моральным ценностям.

В общем, Сталин был монстром, который, придерживаясь абстрактных, абсолютных и в основе своей утопических идей, на практике признавал и мог признавать единственным успехом – насилие, физическое и духовное истребление.

Однако давайте не будем несправедливыми по отношению к Сталину! То, чего он хотел достичь, и даже то, чего он действительно добился, не могло быть достигнуто никаким другим способом. Силы, которые вынесли его наверх и которые он вел за собой, с их абсолютными идеалами, не могли иметь никакого другого рода лидера, кроме него, с учетом уровня российских и мировых отношений, как нельзя было действовать другими методами.