Дж. Маккуин: Хетты и их современники в Малой Азии

Но пойдем дальше. Лувийский язык, по-видимому, язык той области, которая в клинописных текстах называется Лувия, а Лувия, очевидно, древнее название области, которая в период расцвета империи хеттов называлась Арцава. Так мы приходим к выводу: язык, который первоначально назывался «арцавским», в действительности язык хеттов, а язык, известный как «иероглифический хеттский», всего лишь диалект «арцавского».

Что же представляла собой Арцава и где она находилась? Изучение хеттских архивов помогло определить, что группа государств, известных под названием «Арцава», представляла собой самое могущественное объединение в Западной Анатолии с центром либо в турецком Озерном районе, либо — что более вероятно — там, где гораздо позднее возникла Лидия. О роли, которую сыграла Арцава в истории хеттов, мы расскажем в последующих главах. А здесь достаточно сказать, что Арцава, как это становится все явственнее, была могущественным государством, оказавшим сильное влияние не только на Анатолию, но и на всю международную политику региона, и что, если бы отыскались ее архивы, перед нами открылись бы многие тайны Ближнего Востока и эгейского мира того времени.

Вернемся, однако, к нашей первоначальной теме. Итак, мы видим, что болышая часть Анатолии между 1400 и 1200 гг. до н. э. находилась под властью народа или народов, говоривших на индоевропейских языках.

Центральная часть Анатолии с центром в Хаттусе была родиной хеттов, в то время как области к западу и к югу от нее занимали народы, говорившие на лувийском языке и его диалекте, известном под названием «иероглифический хеттский». Историю этих народов удалось благодаря уцелевшим текстам воссоздать довольно подробно, поэтому на поставленный выше вопрос: кому принадлежали эти тексты — сегодня можно дать точный ответ.

Но остается второй вопрос. Трудно представить, чтобы Анатолия была прародиной этих народов с индоевропейским языком. Значит, они проникли в Анатолию из каких-то других мест. Но откуда? И когда? Лингвистические исследования позволили определить, что «прародина» этой индоевропейской группы — область, протянувшаяся от нижнего Дуная вдоль северного побережья Черного моря до предгорий Кавказа. В этой области ее можно сопоставить с культурой курганов или захоронений с насыпными холмами, создатели которых первоначально из евразийских степей распространялись к северу и западу от Аральского моря, к концу IV тысячелетия до н. э. достигли Черного моря, а на протяжении III тысячелетия проникли глубоко в Европу, расселившись от Балтики до Эгейского моря. Культура эта характеризуется курганами поверх погребений типа жилищ, где зачастую находят богатейшие погребальные дары. Если принять эту версию, народы, говорившие на индоевропейском языке, должны были проникнуть в Анатолию с севера, и единственный вопрос, на который остается ответить, — это об их пути: пришли они с северо-запада, через проливы Дарданеллы и Босфор, или же с северо-востока, через перевалы Кавказа. На этот счет мнения ученых сильно разделились, и приходится наряду с лингвистическими аргументами использовать и археологические свидетельства.

Теория, согласно которой лингвистические изменения неизбежно отражаются в археологических находках, в последнее время подверглась серьезной критике. Однако трудно представить, чтобы введение нового языка в чужой стране происходило без каких-либо изменений материальной культуры. В любом случае мы вынуждены принять эту теорию — «не бывает лингвистических изменений без археологических изменений», — ибо иначе нам придется отказаться от всякой надежды разрешить нашу проблему. Разумеется, здесь следует соблюдать предельную осторожность, и, если выдвинутая гипотеза в какой-то степени вступает в противоречие с лингвистическими данными, ее необходимо немедленно отвергнуть. Но если лингвистические и археологические свидетельства дополняют друг друга, есть все основания надеяться, что такая гипотеза приведет нас к истине.

Исследуя археологические находки в Анатолии, лучше всего начать с юго-запада, где, по нашим предположениям, народы, говорившие на индоевропейских языках, обитали между 1400 и 1200 гг. до н. э. и, возможно, появились здесь около 2000 г. до н. э. Между этими двумя датами, несомненно, нет археологического разрыва, если судить по раскопкам в Бейджесултане, основном центре исследований в этом районе, и уже этот факт подтверждает скудные лингвистические свидетельства, собранные там же. Однако немного ранее, в конце периода, известного как Бейджесултан XIII, обнаружены следы значительных разрушений, и уже в следующем слое, Бейджесултан XII, отмечаются четкие следы перемен.