Глеб Носовский - ЦАРЬ СЛАВЯН

Получается, что Иоанна Крестителя казнил не тот Ирод, от которого скрывался Христос до своего входа в Иерусалим, а другой Ирод. То есть Ирод, пришедший к власти в результате заговора против Христа. Судя по книге «Страсти Христовы», Иоанна Крестителя схватили и казнили в то время, когда Иисус уже бежал из Иерусалима и скрывался, но ещё не был пойман.

Далее события в книге «Страсти Христовы» описываются так. Христос посылает Иуду в Иерусалим, чтобы купить еды. «Беззаконный же Июда Искариотский тогда послан бысть во Иеросалим от Христа, ради снедной купли» [127], лист 22.

Находясь в Иерусалиме, Иуда узнаёт, что за Христа обещаны деньги, и решает его предать. Описывается торг Иуды с архиереями. Он интересен тем, что Иуда изображён как человек достаточно бедный и плохо представляющий себе – какую сумму он может попросить за своё предательство. И требует тридцать сребренников, считая, что это очень много. Хотя ему были готовы дать гораздо больше. В результате обе стороны остались весьма довольны. Иуда, думая, что получил очень много, а архиереи потому, что так мало потратились [127], листы 24 – 25.

Иуда сообщил архиереям, что Христос собирается есть пасху «в дому Заведеове» и обещал привести погоню туда ночью. «И егда совещаша с ним жидове, дабы нощию предати Его им, тогда рече к ним Июда, яко в дому Заведеове имать ясги пасху» [127], лист 25. Впрочем, деньги Иуде не выдали, а лишь обещали, после завершения дела [127], лист 26.

Затем Иуда возвращается к Христу и апостолам в дом Симона, отца Лазарева, где они тогда находились. При встрече с Христом Иуда кланяется и целует его. Таким образом, книга «Страсти Христовы» описывает знаменитый поцелуй Иуды не в привычном сегодня смысле, как, дескать, знак стражникам схватить Христа, как знак опознания Христа. А просто как лицемерие предателя, притворившегося, что он верно служит своему господину, хотя уже предал его [127], лист 30.

Описанные события происходят в среду. До сих пор среда в христианской церкви считается днём, когда вспоминается предательство Иуды.

Затем книга «Страсти Христовы» описывает довольно подробный разговор между Христом, Богородицей, жёнами мироносицами и Иудой. Суть его сводится к тому, что Иисусу грозит смертельная опасность, которую, как он понимает, уже не удастся избежать. Предатель Иуда показывает здесь своё лицемерие, якобы заботясь об избавлении Христа.

В частности, Богородица просит Христа не ходить в Иерусалим и он обещает ей, говоря, что он с апостолами сходит лишь в дом заведеов. «Мати моя Марие, не имам итти во Иеросалим, но токмо в дом заведеов» [127], лист 33. Сегодня комментаторы считают, что «дом заведеов» принадлежал человеку по имени Заведей. Но не исключено и другое толкование. Возможно, слово «заведеов» – славянское. И означает оно, попросту, «заведение», то есть кабачок, постоялый двор, питейное заведение. Или что-то вроде этого. Картина ещё более проясняется, поскольку в этот дом Христос с учениками пошли не просто так, а именно праздновать Пасху. Вполне естественно, что они решили устроить праздничный ужин в каком-то трактире, заведении.

Это, кстати, не единственный пример, когда в Евангелиях появляются не распознанные комментаторами и переводчиками славянские слова и выражения, присутствовавшие, очевидно, ещё в древнем оригинале. Ещё один пример – это знаменитые слова Христа, сказанные им перед своей смертью: «Или, Или! Лама савахфани» (Матфей 27:46). Но здесь явно проглядывает церковно-славянское выражение: «Ала, Ала! ли мя ся вартани». Всё отличие от синодального перевода лишь в том, что буква X заменяется на Р и что фиту прочитали как Т, а не как Ф. (Напомним, что Фита читается двояко – как Ф и как Т). Итак, мы видим здесь следующее: «Боже, Боже! или [ты от] мя ся отвратил». В переводе на современный русский язык это означает: «Боже, Боже! или Ты от меня отвратился (отвернулся)?». Именно так, кстати, старинные переводчики и перевели данный, непонятный, а точнее не до конца распознанный ими, церковно-славянский текст «ещё раз» на тот же церковно-славянский, а затем уже на русский: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» (Матфей 27:46).

Поясним здесь, что в церковно-славянском языке частица «ся», которую сегодня мы ставим в конце слова слитно, раньше часто ставилась в начале слова и писалась отдельно от него. То есть вместо «отвратился» писали «ся отвратил». Кроме того, в церковно-славянском языке слово «меня» писалось как «мя». А слово «или» до сих пор может заменяться на частицу «ли». Например, сегодня мы скажем: «сделал ЛИ ты это?». Это же самое раньше могли выразить и так: «ИЛИ ты это сделал?».