Б Кузнецов - Эйнштейн (Жизнь, Смерть, Бессмертие)

5 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 322.

Эйнштейн никогда не сомневался в объективности пространства. Критика ньютоновых представлений была для пего исходным пунктом поисков новых представлений о пространстве как объективной форме существования материи. Именно с этой стороны Эйнштейна и заинтересовали взгляды Маха. Вскоре он увидел неправомерный характер гносеологических выводов Маха из критики ньютоновой механики и различие между механическим "принципом Маха" и махизмом как философским направлением.

"Принцип Маха" фигурировал в работах Эйнштейна . долго; только в конце жизни Эйнштейн увидел ограниченный характер этого принципа. Интерес к философии Маха был у Эйнштейна мимолетным, закончился до разработки теории относительности (может быть, в связи с ее разработкой) и сменился отрицательным отношением к махизму.

Среди махистов были распространены самые разнообразные взгляды на идеи Эйнштейна. Сам Мах не признавал теории относительности. Некоторые махисты пробовали интерпретировать концепцию Эйнштейна в качестве иллюстрации позитивистского понимания пауки. Когда смысл теории относительности был разъяснен в ряде выступлений Эйнштейна, значительное число учеников Маха почувствовало необходимость несколько реформировать позицию учителя. Такая реформа была проведена в связи с так называемым логическим позитивизмом. Сторонники

494

его перенесли центр тяжести субъективного "опыта" в область экспериментальной проверки логических конструкций. Но проверке подлежит не соответствие между конструкцией и объективной действительностью, а ее субъективная ценность. Центром "логического позитивизма" была группа физиков и философов в Вене. К этому так называемому венскому кружку принадлежал Филипп Франк - автор упоминавшейся уже монографии об Эйнштейне.

К концепции Пуанкаре Эйнштейн никогда не питал симпатий. Некоторым казалось, будто начиная с тридцатых годов Эйнштейн приблизился к мысли Пуанкаре о научных законах и понятиях как о чем-то свободно и произвольно выбранном в порядке общей условной договоренности ученых. Эйнштейн действительно при разработке единой теории поля в тридцатые - пятидесятые годы часто подчеркивал критерий стройности и общности физической теории, и это могло питать иллюзию, будто речь идет о выборе теории без учета ее соответствия объективной действительности.

В начале творческого пути в работах, излагающих специальную теорию относительности, Эйнштейн чаще подчеркивал роль непосредственного наблюдения и необходимость оперировать в физике принципиально наблюдаемыми величинами и понятиями. Но нельзя забывать, что, когда два человека говорят одно и то же, они говорят но одно и то же, особенно если один из этих людей Эйнштейн. Мах и Эйнштейн оба говорили об "опыте", "наблюдении" и т.д., но Мах понимал под этими терминами нечто не связанное с субстанциальными процессами. Эйнштейн же понимал "опыт" и "наблюдение" как нечто обнаруживающее субстанциальные процессы. Пуанкаре и Эйнштейн оба говорили о "свободном конструировании" физической теории, но у Эйнштейна это означало лишь необходимость выбора из числа относительно свободно сконструированных теорий (т.е. не связанных однозначно с подлежащими объяснению экспериментальными данными) теории, в наибольшей степени соответствующей реальности.

На вопросе о свободном конструировании физической теории необходимо остановиться подробнее. В 1933 г. в Оксфорде Эйнштейн прочитал лекцию, в которой говорил об "истинной дороге" познания - активной деятельности человека, свободно создающего логические конструкции.

495

Эта "свободная деятельность", фигурирующая во многих выступлениях Эйнштейна, породила немало недоразумений. Филипп Франк, вообще говоря, добросовестно излагающий выступления Эйнштейна против махизма и против позитивизма в целом, хотел все же в некоторой мере сблизить взгляды Эйнштейна с неомахистской гносеологией "венского кружка" на основе этого тезиса: человек свободно создает логические конструкции [6]. Некоторые философы, стоящие на материалистических позициях, видели в "свободной деятельности" не только весьма условную и не слишком ясную терминологию, но и уступку субъективистской гносеологии по существу, противоречащую многочисленным выступлениям Эйнштейна против концепции независимого от опыта априорного знания и против конвенционализма. Чтобы приблизиться к смыслу, который вкладывал Эйнштейн в понятие "свободной деятельности" познания, приведем выдержку из оксфордской лекции: