Х Льоренте - История испанской инквизиции (Том II)

Третий вопрос, возникший на совещании короля Пруденциана, касался того, можно ли не позволять узнику инквизиции говорить и советоваться с его поверенным, родственниками и друзьями, чтобы они не подали ему совета. Все ответили, что не знают, по какому праву это может происходить, так как ясно, что этим отрицается его свободная защита, а никому нельзя отказывать в ней по божественному и человеческому закону. Отсюда заключили, что с узниками инквизиции следует поступать так же, как с другими преступниками, когда они арестованы, так как другой образ действий (не говоря уже о том, что он противозаконен) бесчеловечно усиливает мучения угнетенного до его осуждения; поэтому было решено исправить это на будущее и поступать с ними, как с другими узниками.

Четвертый вопрос, вставший перед совещанием, заключался в том, хорошо ли, что они не слушают обедни и не исповедуются, пока находятся в заключении инквизиции, так как вошло в обычай, что, хотя бы заключение продолжалось три или четыре года, они никогда не слушают обедни и не исповедуются. На это все ответили, что нельзя так поступать по чистой совести, так как Бог повелел нам, чтобы мы освящали праздники, и святая римская Церковь объявляет, что освящать праздники главным образом значит слушать обедню. Поэтому не допускать их к слушанию обедни значит препятствовать им соблюдать третью заповедь закона Божия и повиноваться повелению римской Церкви, которая повелевает слушать обедню каждое воскресенье и соблюдать праздники, при этом исповедоваться и причащаться, в чем заключается божественный закон. Нет основания отказывать им в этом, так как Господь наш сказал: если не будете есть плоти Моей и пить крови Моей, не будете иметь жизни. И Церковь объявляет то же, говоря, чтобы это делалось, по крайней мере, в праздник Пасхи и в смертной опасности. В первобытной церкви причащались каждое воскресенье. Поэтому мы не знаем, чем можно оправдать занимающихся делами инквизиции, в том, что они не позволяют заключенным слушать обедню по воскресеньям и праздникам и не заботятся, чтобы они исповедовались у честных и ученых священников, которые могли бы наставить их в нашей святой католической вере, по крайней мере в Великий пост, и причащались в праздник Пасхи и каждый раз, как попросят. Один инквизитор ответил: пусть будет так по отношению к настоящим христианам, а не к еретикам. Большинство из присутствовавших на совещании возразило, что нет основания для этого, так как, хотя они обвиняются в ереси, однако, пока не осуждены, они принадлежат к христианам и могут пользоваться таинствами церкви и другими благодеяниями ее; и даже после осуждения (признают ли они или отрекутся от ереси, в которой их обвинили), если они раскаются в ней и пожелают стать настоящими христианами. Если они отрекутся, говоря, что не впадали в ересь, и пожелают исповедаться и причаститься, нельзя отказывать им в исповеди и причастии, хотя бы их присудили к сожжению, так как Бог знает правду, и никому нельзя отказывать в средствах к спасению, а особенно в исповеди и причастии, так как возможно, причащаясь, очутиться на Небе, а не причащаясь - в аду, как говорят многие богословы. Итак, чем мы искупим то, что вследствие недопущения кого-либо к причастию он пойдет в ад, тогда как каждый из нас обязан любить своего ближнего, как самого себя, под страхом вечной смерти? А любовь состоит главным образом в заботе о спасении. Господь наш Иисус Христос говорит, что тот наш ближний (мужчина или женщина), кто нуждается в благодеянии, которое мы можем ему оказать. В силу этого ни одному осужденному на смерть нельзя отказывать в святейшем таинстве тела Господа нашего Иисуса Христа, хотя бы он был осужден за ересь инквизицией. Поэтому приказано, чтобы впредь во всех тюрьмах инквизиции имелась капелла, где служилась бы ежедневно обедня; чтобы заключенные слушали обедню, по крайней мере, по воскресеньям и праздникам и ежедневно, когда пожелают; и чтобы они исповедовались и причащались Великим постом и в праздник Пасхи у ученых священников, и каждый раз, как пожелают, потому что, если они хорошие христиане, они станут лучше и, если имеют некоторые заблуждения, избавятся от них и исправятся.

Главной целью содержания в тюрьме святой инквизиции является [желание] из плохих христиан сделать хороших, а из хороших - лучших; так как служителям инквизиции более желательно спасать, чем осуждать. Хуже осудить невинного, чем оправдать виновного; так как, хотя невиновный страдает, терпя [кару] безвинно, не остаются без наказания ни в этой жизни, ни в вечной виновники его осуждения и те, которые могли его спасти и из-за отсутствия любви не спасли, но скорее постарались осудить его, чтобы он потерял имущество, или из-за других целей, которые ведает Бог. Все ясно узрится в день Суда, когда откроются пред миром добрые и злые дела и добрые и злые помышления и намерения, побуждавшие к тем или иным поступкам, так что никто не сможет утаиться или солгать, поскольку совесть каждого все засвидетельствует при выходе души из тела и даже раньше выхода, и каждый увидит, возможно ли его помилование, когда нельзя будет исправиться и уврачеваться, и всем воздается за хорошие и дурные дела наши. Теперь, пока живем, мы имеем время до смертного часа, который неведомо когда наступит, так как никто не знает определенного срока. Оправдание виновного по закону не опасно, если не было достаточных улик или по другим обстоятельствам, встретившимся в процессе, так как оправдавший сделал то, что было должно, стремясь иметь основание считаться хорошим христианином, да и законы этого желают, склоняясь более к оправданию, чем к осуждению.