Тоби Грин - Инквизиция - царство страха

Оказалось невозможным полностью отделить преследователей ереси от самих еретиков. На каком-то глубоком подсознательном уровне они, похоже, нуждались друг в друге.

Аутодафе 1649 г. в Мексике во всех отношениях стало грандиозным спектаклем. Но оно — лишь один незначительный эпизод в истории иберийской инквизиции.

Страдания жертв инквизиторов (например, тайных иудеев в Мексике) усугублялись их упорным сопротивлением. Иногда музыка могла облегчить их муки. Один из тех, кто посвящал субботу молитвам, сказал об этом так:

Нам следует начать с признания того, что размеры этой темы огромны. С 1478 г. до середины XVIII века инквизиция была самым могущественным учреждением в Испании и ее колониях на Канарских островах, в Латинской Америке и на Филиппинах. В соседней Португалии и колониях этой страны в Африке, Азии и Бразилии она занимала исключительно высокое положение в течение 250 лет, с 1536 г. и далее.

Это означает, что инквизиция представляла собой значительную силу на четырех континентах в течение более чем трех столетий. Мы рассматриваем период от объединения Испании во время правления Фердинанда и Изабеллы в XV веке до наполеоновских войн.

Эти огромные эпохи и пространства согласуются с размерами появившихся «преступных» сословий. Проводились суды над ведьмами в Мексике, над двоеженцами в Бразилии, над мятежными франкмасонами, индуистами, евреями, мусульманами и протестантами, над блудливыми священниками и матросами-гомосексуалистами. В Мексике инквизиция в 1620 г. запретила пейотль — галлюциногенный кактус, о котором писал Карлос Кастанеда в 1960-70-е гг. Ведь пейотль использовался в этой провинции «для обнаружения воров, прорицания будущих событий и предсказания судьбы» [28] Palmer (1976), 63. .

Самобытные культурные традиции, колдовство, предрассудки и суеверия не избежали притеснений, хотя многие из предсказателей судьбы и чародеев, судя по всему, были не первого разряда. Разве у инквизиции вызывали реальную озабоченность чародеи — например, Изабелла Хименес, разоблаченная в Гватемале в 1609 г. за предсказание судьбы по листьям пальмы? «Всегда существовало условие, чтобы прорицание происходило в пятницу» [29] Chinchilla Aguila (1952), 227. .

Одна из главных структурных особенностей, объединяющих инквизицию в Испании и Португалии — одинаковый интерес к таким далеким местам, как Ангола, Бразилия, острова Кабо-Верде, Гоа и Мексика. Только иберийская инквизиция имела средства для преследования столь незначительных проявлений богохульства и суеверий во всем мире. Подобные «преступления» просто подняли бы на смех повсюду в остальном мире. В Салвадоре (Баие, как город обычно назывался в колониальный период) в Бразилии в 1591 г. рабочий Мануэл де Паредеш был разоблачен своим шурином Жиронимо де Байррошем. Родственник расстроился, когда Паредеш заявил: сестра Байрроша Паулоа, когда выходила замуж, оказалась «такой же девственницей, как Мария, когда родила Иисуса». Именно сомнения по поводу девственности Марии сделали этот случай достойным расследования инквизицией [30] PV, 272. .

Схожую идею выразил и Доминго Эрнандес из Вальдивии на юге Чили. Приблизительно в 1580 г. в разговоре на тему, как женщины Вальдивии спят с мужчинами, Эрнандес заявил, что Иосиф тоже спал с Марией [31] Toribio de Medina (1890), т. I, 283. .

Бдительная слежка за проявлениями подобной непочтительности стала способом захвата власти над гигантскими империями. Власть составляла самое сердце инквизиции. Следовательно, религия неизбежно вторгалась в область политики. Далеко не случайно то, что в 1587 г., ровно за год до выхода испанской армады против Англии, в Лиме инквизиция пытала кузена Френсиса Дрейка Джона.

Джон Дрейк потерял свой корабль при Ла-Плате и провел пятнадцать месяцев в плену у индейского племени гуарани. Но ему удалось бежать на каноэ и добраться до города Асунсьон в Парагвае [32] Hakluyt(1600), 727. . Оттуда его доставили в Буэнос-Айрес, затем арестовали и перевезли за тысячи миль в ближайшее управление инквизиции в Лиме. Там его отправили на аутодафе в 1587 г., после чего заключили во францисканский монастырь города. Джону Дрейку было в то время всего двадцать три года [33] AHN, Inquisicion, Libro 1028, 160r-164r. Во время суда над Дрейком он постоянно протестовал, заявляя, что после прибытия в Асунсион (и попадания в руки испанцев) хотел быть католиком. В документах не отражено, что произошло после освобождения из монастыря. Но вполне вероятно, что он остался в Перу. Инквизиция в Америке часто налагала запреты на путешествия бывших осужденных на малое наказание, происходивших из протестантских стран. Ведь они могли впасть в искушение и повторить свои прошлые ошибки. .