Луис Ламур: Течение на запад

- Жэки, милая, как хорошо, что ты снова приехала! А где твой брат? Он здесь?

- Я его не видела, папа.

Она быстро перевела взгляд на человека под навесом. Он выпрямился, одним быстрым движением вынул изо рта сигарету и выбросил ее.

Ей вдруг показалось, что сейчас он прорвется к ней через толпу и обнимет. Ощущение было настолько сильным, что, резко повернувшись, она схватила отца за руку и повлекла его в "IXL", словно надеясь найти там защиту.

Мэт Бардуль не отводил от нее взгляда. Эта девушка должна принадлежать только ему. Она затронула в нем струны, к которым прежде не прикасалась ни одна женщина, она пробудила в нем волнение и беспокойство. Как хорош был ее вздернутый подбородок, синева глаз, вид, полный горделивого сознания, что она прекрасна и желанна.

Его никогда не привлекали женщины, стремящиеся подавить свою женственность, не допускающие даже намека на секс. Не нравились и женщины, активно проявляющие недовольство тем, что они не мужчины. Его подсознание говорило, что эта девушка, вся из плоти и крови, знает, чего она хочет, и знает, как это получить. Он отвел глаза лишь тогда, когда она исчезла за закрытой дверью, но в его памяти остался сноп солнечных лучей, заблудившихся в паутине ее золотых волос, и быстрый, испуганный прощальный взгляд.

Что-то случилось. Возникло ощущение раздражения и беспокойства. В его жизни было немало женщин, но такой желанной еще не встречалось. Всегда, в любой момент, он мог оседлать коня и ускакать, и, насколько помнилось, у него ни разу не возникало желания вернуться. Теперь же он понял - это время кончилось. Ускакать он не сможет.

Его мысли опять обратились к Дедвуду. Внешне городок напоминал Додж, Эбайлин, Таскосу, Хэйс-Сити или Юльсбург. Разница была лишь в том, что в него манил блеск золота, во все другие города, в которых ему приходилось бывать раньше, людей привлекал скот.

Здесь встречались знакомые по прежним местам лица, некоторых он знал, другие были просто типичными лицами игроков, барменов, танцовщиц и им подобных типов из тех, кто льнул к легко наживаемым и так же легко спускаемым деньгам во время бума на Западе.

Всего лишь несколько месяцев назад это была страна индейцев. Немногим более двух лет назад Кастер совершил свой известный рейд в Блэк-Хилс, бросив перчатку индейцам и показав им, что даже этот договор может быть нарушен, что даже охотничьи угодья Великого Духа не неприкосновенны. И всего лишь около года прошло со времени последнего авантюрного и рокового рейда Кастера, приведшего его к поражению в долине Литтл-Бигхорн. Он хотел блистательной победой добиться наград и почета в военном департаменте и в правительстве, искал всенародной славы, а потерпел жестокое поражение от врага, которого презирал.

Индейцы племени сиу его ждали - лучшая в мире легкая кавалерия, ведомая опытными командирами, великими военными вождями Бешеной Лошадью и Желчным Пузырем. Как и Феттерман, Кастер должен был получить урок и умереть. Как и Феттерман, Кастер не верил в умение индейцев воевать, и, как Феттерман, он устремился навстречу смерти.

Индейцы были повсюду: в горах Биг-Хорн, в окрестностях Паудера, Йеллоустоуна и Миссури, но нигде не противостояли белым в боевом порядке. Переселенцев подстерегали на привалах, выслеживали отставших и заблудившихся, и до тех пор, пока белый человек стал без опаски ходить в коралль или к источнику за водой, прошло немало месяцев. Мощь индейцев была сломлена, но боевой дух не подорван, и сопротивление продолжалось.

Голд и Кастер открыли дорогу в Блэк-Хилс в 1874 году, и уже ничто не могло остановить поток белых людей. Первым среди вождей это понял и стал действовать в соответствии с реалиями Пятнистый Хвост. Он осознал, что краснокожие стоят у последней черты и единственное, что еще можно сделать, это попытаться облегчить поражение своего народа - искать пути к сосуществованию с белыми, вместо того чтобы сражаться с ними.

Красное Облако тоже это понимал, но еще некоторое время продолжал сопротивляться, не признавая очевидного. И у него бывали победы. Он вытеснил белых из Бозман-Трейла, заставил их бросить свои форты, но и ему стало понятно, что выиграть сражение не означает выиграть войну. Белые переселенцы продолжали наступать. И вот они здесь. Они толклись по пыльным улицам Дедвуда, города, получившего название от сгоревшего леса на склоне горы. Толпами бродили по улицам, толпились в барах, покупая и продавая, болтая, грабя или обманывая своих соседей. Они то устремлялись в горы с кирками и лопатами, то возвращались назад за провиантом, покупая его в наскоро сколоченных лавчонках или палатках, расплачиваясь золотым песком, намытым в горных ручьях.