Илья Мощанский - Танки, вперед! Курьезы танковой войны в битве за Ленинград

Такая рокировка последовала не случайно. Жукова вместе с группой опытных генералов (М. С. Хозин, И. И. Федюнинский, П. И. Кокорев и др.) прислали в Ленинград для буквального спасения города. Позднее Георгий Константинович вспоминал, что «… всю ночь с 10 на 11 сентября мы провели с A. A. Ждановым, К. Е. Ворошиловым, адмиралом И. С. Исаковым, начальником штаба фронта, некоторыми командующими и начальниками родов войск фронта, обсуждая дополнительные меры по мобилизации сил и средств на оборону Ленинграда» [20] Операция «Искра». Л., 1973, с. 235. .

13 сентября передававший дела К. Е. Ворошилов связывался с Куликом. При разговоре присутствовал и Жуков. Кулик проинформировал Ворошилова о том, что его 54-я армия четыре дня вела ожесточенные бои с противником, имея продвижение в среднем на 2–3 км. Район Синявина и Рабочие поселки № 5 и № 1, по словам командарма 54, были сильно укреплены, и он проводил перегруппировку войск для нового наступления.

Во время этого разговора К. Е. Ворошилов сообщил, что рядом с ним находится новый командующий Ленинградским фронтом Жуков и начальник штаба Хозин, «оба вчера прибывшие в Ленинград» (?), и он от лица всех троих советует Кулику «мощным ударом опрокинуть противника на вашем левом фланге и, овладев Шлиссельбургом, бить врага в направлении Мга и далее за Запад».

Без сомнения, это был «жуковский» план. Но поскольку Кулик был ему не подчинен, генерал армии Г. К. Жуков мог только просить маршала о согласованных действиях. Так и не дождавшись какой-либо активности в течение 14 сентября, в ночь на 15 число Жуков сам позвонил Кулику.

После взаимного информирования об обстановке на Ленинградском фронте и положении 54-й армии Георгий Константинович в твердом, «жуковском», тоне сказал: «Григорий Иванович, спасибо за информацию. У меня к тебе настойчивая просьба — не ожидать наступления противника, а немедленно организовывать контрподготовку и перейти в наступление в общем направлении на Мгу».

В ответ на возражения Кулика, что ему надо подтянуть артиллерию, проработать на месте взаимодействие, вывести все части на исходные позиции, а поэтому в наступление 54-я армия сможет перейти только 16–17 сентября, Жуков ответил: «Я понимаю, что у вас большие заботы о благополучии 54-й армии и, видимо, вас недостаточно беспокоит создавшаяся обстановка под Ленинградом… Для меня ясно, что я рассчитывать на активный маневр с вашей стороны не должен. Буду решать задачу сам» [21] Там же, с. 18. .

Так как Жуков несколько раз в сутки докладывал о положении Ленинграда в Ставку, там, видимо, по его просьбе, тоже решили поторопить Кулика, одновременно донельзя упростив ему задачу. 16 сентября Г. И. Кулик получает от Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина и начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова новое указание. Сообщив, что они изучили его предложение о нанесении удара сначала на Шлиссельбург, затем о выходе на реку Мга, Сталин и Шапошников считали, «что вам необходимо оставить заслон со стороны Шлиссельбурга, главными силами ударить в направлении станции Мга, прикрывшись одновременно на своем левом фланге со стороны Шапки, Сологубовка. И не задерживать подготовку к наступлению, а вести его решительно, дабы открыть сообщение с Жуковым».

Что оставалось делать Кулику? Только «щелкнуть» каблуками и ответить: «Главный удар наношу тремя дивизиями и горнострелковой бригадой в направлении Мги, прикрываясь справа в направлении Шлиссельбурга, обеспечивая себя слева в направлении Турышкино».

Одновременно Кулик информировал Ставку, что, по сообщению штаба Карельского фронта, «противник форсировал р. Свирь в районе Подпорожье и захватил железнодорожный мост через р. Свирь… Противник также навел мост через реку Важенка у устья» (примерно 12–15 км от Подпорожья, вниз по течению реки Свирь. — Примеч. авт. ).

В заключение разговора начальник Генштаба Б. М. Шапошников сообщил, что 54-я армия получает из Калинина еще две боевые дивизии после укомплектования (возможно, это и есть ранее указанные 3-я и 4-я гвардейские стрелковые дивизии. — Примеч. авт. ), а И. В. Сталин обещал «в случае прорыва или обхода обороны Мги» дать «от нас две кадровые дивизии и, может быть, новую танковую бригаду» (16-я танковая бригада. — Примеч. авт. ).

Видимо, наступление опергруппы генерал-лейтенанта Антонюка (128, 310, 286 сд; 1 гсбр; 3, 4 гв. сд; 122 тбр)началось 17 сентября 1941 года. Наступавшие войска поддерживали артиллерийским огнем бронепоезда № 60 и № 82 (последний из состава войск НКВД). Атакуя, наши танки строились в специальный боевой порядок — «углом вперед», дающий хорошие результаты при прорыве германской обороны: впереди шли «прорывные» 1–2 KB, за ними 3–4 Т-34, а фланги на «расширении угла» охраняли 5–6 Т-30/Т-40С. Бронепоезда придавались стрелковым соединениям, наступавшим вдоль железной дороги [22] ЦАМО РФ, ф. 410, оп. 10143, д. 2, л. 38. .