Сергей Борисов - Этюды в багровых тонах - катастрофы и люди

Машинист повернулся к помощнику. Он мог бы ответить, что до берега осталось меньше мили и всего четыре больших пролета, но не счел нужным объясняться с юнцом, который и месяца не проработал на железной дороге.

— Сколько нужно! — буркнул машинист, прислушиваясь, как стонут под поездом балки моста.

В следующее мгновение он почувствовал, как неведомая, исполинская сила поднимает паровоз. Этого не могло быть, но последовавший тут же удар колес о рельсы подтвердил, что это не кошмарный сон, не прихоть ощущений, что все происходит на самом деле.

Впереди что-то лязгнуло, свистнуло лопнувшей струной, и машинист понял, что они катятся вниз. За секунду до того, как паровоз врезался в несокрушимый камень «быка», машинист оглянулся и увидел, что кочегар корчится на полу кабины. Черенок лопаты, на который он опирался, вошел под подбородок, и теперь по отшлифованной руками деревяшке стекали черные струйки крови.

…В почтовом вагоне, прицепленном сразу за паровозом, почтовые служащие сортировали корреспонденцию. Когда паровоз содрогнулся, засов на одной из дверей вылетел из пазов, и тяжелая створка стала открываться. Ворвавшийся в щель вихрь подхватил разложенные на длинном столе письма и закружил их в безумном танце.

— Держите их! — закричал бригадир и захлебнулся криком. Сорвавшийся с полки опломбированный ящик, в котором перевозились ветхие, предназначенные к уничтожению купюры, раскроил ему череп.

Между тем дверь вагона откатилась до самого упора, и несколько тюков с почтой соскользнули в проем.

…В вагоне третьего класса, том самом, в который сели школьники, в последние минуты перед катастрофой было весело и суетно. На то и дети — чуть отогревшись, они стали переговариваться, хохотать, бегать по проходу. Только мальчик, получивший отповедь от учительницы, поджав ноги, сидел неподвижно, уставившись в окно и спрятав нос в складках шарфа.

Поезд качнуло, дернуло. Один из керосиновых фонарей выскочил из укрепленного на стене латунного ведерка и упал на пол. Стеклянная колба разбилась, и горящая лужа стала растекаться по вагону. Несколько огненных капель упали на плащ девочки, сидевшей на первой от выхода скамье. Плащ был мокрый, да и подскочившая воспитательница, сорвав с себя шляпку, стала наотмашь бить ею по одежде школьницы, сбивая пламя. Девочка молчала, открывая и закрывая рот. Потом завизжала… Этот визг погнал детей в другой конец вагона.

— Тише! Спокойнее! — надрывалась учительница, несколько минут назад отчитавшая не в меру любопытного мальчишку.

Толстый мужчина в добротном пальто отбросил ее и, расталкивая и топча школьников, стал пробираться к дверям. Женщина упала на пол и покатилась под скамью — вагон наклонился. Огненная лужа облизала ее ноги. Вспыхнули кружева панталон, затем нижняя юбка. Но в кричащий, пылающий клубок превратиться учительнице было не суждено.

…В соседнем вагоне почтенные мастеровые, миловидные прачки, надменные слуги из зажиточных семей, враз потеряв человеческий облик, били друг друга, оттаскивали от дверей, выдирали клоками волосы. И все кричали, кричали так, как кричат люди, звериным чутьем понимающие, что все — конец, смерть. И все же они рвались вперед, надеясь спасти самое ценное, что только есть на земле, — себя.

74-метровый пролет рухнул, уперевшись одним концом в основание «быка». Поезд скатился по рельсам, уткнулся в гранитную кладку и замер. Несколько секунд он оставался в неподвижности, потом напиравшие сзади вагоны приподняли паровоз и столкнули его в воду.

…При ударе об опору открылась заслонка, а тело кочегара швырнуло вперед. Машинист еле успел уклониться. Почти насквозь продырявленная голова юноши исчезла в топке. Машинист схватил кочегара за ноги и дернул на себя. Волосы его помощника успели загореться, толчками выплескивающаяся из горла кровь напоминала кипящую в чане смолу. Глаза лопнули, а опаленные губы все шевелились, шевелились, словно жалуясь на несправедливость судьбы.

Паровоз накренился и сорвался вниз. Вода хлынула в кабину, подхватила и завертела машиниста, выдавливая из легких остатки воздуха.

…Почтовый вагон вошел в воду почти отвесно. Служащих сначала расплющило о заднюю стенку, потом, уже мертвых, потащило к дверному проему, но тут на почтовый вагон упал следующий, потом еще один.

…Вагон с детьми был пятым по счету. В залив он упал плашмя, как и все следующие, потому что не выдержал и обрушился державшийся до того противоположный край пролета. Стекла разлетелись, двери сорвало, и большинство пассажиров вынесло наружу, где одного за другим, побросав на волнах, размозжило о «быки» и искореженные фермы Тэйского моста.