Евгений Тарле - Европа в эпоху империализма 1871-1919 гг.

Что касается моей книги, то она в первых главах имеет целью дать общий, очень сжатый вводный очерк, который позволил бы начинающему читателю, интересующемуся историей последних десятилетий, ориентироваться в сложном и пестром лабиринте событий, раньше чем приступить к более детальному ознакомлению с ними, либо по только что упомянутой русской литературе, либо — кто знает языки — по литературе иностранной (тоже мной в самых главных чертах отмечаемой). Эти главы представляют собой очень сжатый обзор содержания того курса, который несравненно детальнее излагается мной с университетской кафедры. Мне приходилось и приходится выслушивать настойчивые просьбы о таком общем введении к курсу со стороны самых разнообразных категорий моих слушателей. И студент, пришедший из рабочего факультета, и окончивший школу второй ступени (где история часто преподается в высшей степени небрежно и неудовлетворительно), и люди, уже побывавшие в высших учебных заведениях, при всей неодинаковости своей подготовки, одинаково указывали и указывают на полную необходимость иметь такое пособие по истории последнего полустолетия, которое облегчало бы им возможность разобраться в сложнейшем материале, предлагаемом им с кафедры, а также излагаемом в общих и монографических работах но истории XIX–XX вв. Но им нужен вовсе не конспект, не фактическая памятка, им нужен общий обзор, нужны руководящие линии, первые просеки, по которым можно было бы начать углубляться в дремучий лес фактов. В этой книге я попытался ответить, насколько это было в моих силах, на этот трудный, но законный запрос тех, которые переступили или собираются переступить порог университетской аудитории. Но в последних главах моей книги эта задача — и без того нелегкая — значительно осложнилась еще тем, что для периода 1914–1919 гг. я не мог ограничиться установлением этих общих линий исторической эволюции, поскольку они для меня самого выясняются на основании изучения фактического материала, постепенно делающегося известным. Мне нужно было считаться с тем, что этот фактический материал у нас несравненно менее известен, чем материал, хотя бы, например, предшествующего периода. Мне приходилось быть очень разборчивым в фактах и скупым на слова, потому что иначе вместо сжатого пособия получилось бы несколько огромных фолиантов, но все же я принужден был сильно изменить масштаб и отводить рассказу о конкретных фактах гораздо больше места, чем я делал это в первых главах [2] Те слушатели, которым я читал вслух эти главы, требовали еще более подробностей, тут же прибавляя, что краткость первых глав ничуть их не смущает и кажется им вполне уместной. Особенно много деталей они требовали о войне, о капитуляции Германии, о падении монархии в Германии. . Но этим основная задача моей книги не изменялась, а лишь осложнялась; в главном же она оставалась одной и той же с первой строки книги до последней: дать целесообразные и мотивированные первые подступы к изучению громады фактов, с которыми моему читателю придется встретиться в дальнейшей работе в аудитории и при знакомстве с литературой.

Первоначально в мой план входило дать в этой книге также историю 1919–1928 гг. Но занятия в «Библиотеке великой войны» в Венсенском замке (близ Парижа), где уже собрана и постоянно пополняется огромная литература источников по истории войны и послевоенного времени, убедили меня в необходимости посвятить послевоенному периоду особую книгу, которая явится непосредственным продолжением, второй частью этой ныне предлагаемой работы. Историю 1919–1928 гг. нужно не только пояснять, но и подробно рассказывать, излагать факты, которые сплошь и рядом очень мало у нас известны. Самый масштаб второй части моей работы, посвященной 1919–1928 гг., будет совсем иной, чем тот, которого я старался держаться в предполагаемой первой части. Отчасти мне пришлось изменить, как сказано, масштаб изложения уже в последних главах первой части (там, где я говорю о подготовке к войне, о самой войне 1914–1918 гг. и о капитуляции Германии). История 1919–1928 гг. будет мной изложена подробнее, потому что, во-первых, самая эпоха полна сложнейших и крупнейших событий и явлений, во-вторых, для целого ряда вопросов нет научной литературы на русском языке, а для некоторых вопросов нет ничего и на иностранных языках, и мне невозможно потому никуда отсылать читателя, который хотел бы глубже вникнуть в какую-либо из рассматриваемых проблем.

Читать дальше