Август Кубичек - Фюрер, каким его не знал никто. Воспоминания лучшего друга Гитлера. 1904–1940

Однажды, когда я прервал поток его смелых идей относительно национального памятника и рассудительно спросил, как он предлагает финансировать этот проект, его первый ответ был резким: «К черту деньги!» Но очевидно, мой вопрос обеспокоил его. И он сделал то, что делают другие люди, которые хотят быстро разбогатеть, – купил лотерейный билет. И все же была разница между тем, как Адольф купил лотерейный билет, и тем, как это делали другие люди. Другие люди лишь надеялись или, скорее, мечтали получить первый приз, а Адольф был уверен, что выиграл, с самого момента покупки билета, просто забыл забрать деньги. Он волновался лишь о том, как потратить эту приличную сумму наилучшим образом.

Для него было характерно, что он часто смешивал самые фантастические идеи с самыми холодными расчетами, и то же самое случилось с покупкой лотерейного билета. Когда он в своем воображении уже тратил выигрыш, то тщательно изучал условия лотереи и с величайшей точностью просчитывал наш шанс. Адольф предложил мне войти в долю в этом предприятии. В этом он был методичен. Билет стоил десять крон, из которых я должен был найти пять. Но он поставил условие, чтобы эти пять крон были не получены мной от родителей – я должен был заработать их сам. В то время я зарабатывал себе какие-то карманные деньги, а также иногда получал чаевые от клиентов. Адольф настаивал на том, чтобы знать точно, откуда я получил эти пять крон, и, когда он удовлетворился тем, что мой вклад был действительно моим собственным, мы вместе пошли в контору государственной лотереи покупать билет. У него ушло много времени на то, чтобы принять решение, и я по сей день не знаю, какие соображения подсказали ему выбор. Так как он был абсолютным скептиком в отношении оккультизма и более чем рациональным в этих вопросах человеком, его поведение осталось для меня загадкой. Но наконец, он нашел свой выигрышный билет. «Вот он!» – сказал Адольф и аккуратно положил билет в небольшой черный блокнот, в который записывал свои стихи.

Период до дня розыгрыша лотереи был для меня самым счастливым временем нашей дружбы. Любовь и увлеченность, великие мысли, высокие замыслы – все это у нас уже было раньше. Не хватало одного – денег. Теперь и они у нас были. Чего еще мы могли желать?

И хотя главный выигрыш составлял большую сумму, мой друг ни в коей мере не соблазнился потратить их легкомысленно – совсем наоборот. Он поступил с этими деньгами самым расчетливым и экономным образом. Было бы неразумно вкладывать всю сумму в один проект, скажем в перестройку музея, так как это была бы лишь небольшая часть в рамках огромного градостроительного плана. Разумнее было использовать деньги для нашей пользы, чтобы мы с их помощью могли занять то положение в общественной жизни, которое дало бы нам возможность двигаться дальше к нашим конечным целям.

Было бы слишком дорого строить для нас виллу. Это поглотило бы такую часть нашего богатства, что мы переехали бы в это великолепие без гроша в кармане. Адольф предложил компромисс; он сказал, что нам следует снять квартиру и приспособить ее для своих целей. После долгого и тщательного изучения различных вариантов мы выбрали второй этаж дома номер 2 по Кирхенгассе в Урфаре, так как этот дом занимал совершенно исключительное положение. Находясь на берегу Дуная, он выходил окнами на чудесные зеленые поля, которые заканчивались у Пёстлингберга. Мы тайно прокрались в дом, посмотрели на вид из окна на лестнице, и Адольф сделал набросок плана первого этажа.

Затем мы, так сказать, переехали. Большая часть квартиры предназначалась моему другу, а меньшая отводилась мне. Адольф распорядился комнатами так, что его кабинет располагался как можно дальше от моего, чтобы я своей игрой не мешал ему работать за чертежной доской.

Мой друг также позаботился о меблировке комнат, нарисовав каждый предмет мебели в масштабе на плане квартиры. Мебель была очень красивой и самого лучшего качества, сделанная лучшими мастерами города. Она была далеко не дешевой и не массового производства. Даже настенные украшения в каждой комнате были придуманы Адольфом. Мне он позволил высказаться лишь по поводу занавесок и драпировок, и я должен был показать ему, как распоряжусь комнатами, которые он мне выделил. Ему, конечно, понравилась самоуверенность, с которой я участвовал в приведении квартиры в порядок. Мы не сомневались, что главный выигрыш будет наш. Вера Адольфа околдовала меня настолько, что я поверил в это, как и он. Я тоже ожидал скорого переезда на Кирхенгассе, 2.