Франц Куровски - Немецкая мотопехота. Боевые действия на Восточном и Западном фронтах. 1941-1945

В соответствии с чрезвычайным указом правительства относительно гусарского полка Мантейфель был зачислен фёнрихом [58]в 5-й эскадрон, действовавший в качестве разведывательного эскадрона 6-й пехотной дивизии.

14 октября 1916 года он, уже юный лейтенант, был ранен в сражении на Сомме и оказался во вспомогательном госпитале вестфальского города Мюнстера. Оттуда в январе 1917 года он снова вернулся на фронт. Вплоть до конца войны он служил офицером для особых поручений штаба 6-й пехотной дивизии.

После окончания войны Мантейфель служил в добровольческом корпусе фон Овена адъютантом командира корпуса. После этого он был принят в стотысячный штат [59]сухопутной армии и зачислен в традиционную для его семьи часть в городе Ратенове на реке Гавел. Здесь он служил последовательно адъютантом командира эскадрона и офицером для особых поручений в 25-м кавалерийском полку.

Когда из этого полка выделился 3-й кавалерийский полк, то Хассо фон Мантейфель стал адъютантом командира полка. По его собственной просьбе он, ставший к тому времени обер-лейтенантом, получил под свое командование только что созданный «технический эскадрон» – прообраз ныне существующего в составе каждого полка подразделения, в которое сведено все тяжелое вооружение.

К этому времени он уже составил себе имя и как великолепный спортсмен, участвовавший во многих скачках. Золотой Германский знак наездника – высшая награда за успехи в верховой езде – был вручен ему 2 января 1931 года.

В конце концов Мантейфель был назначен командиром 17-го кавалерийского полка в Бамберге и получил там кавалерийский эскадрон. Два эскадрона этого полка в 1935 году были переведены в Эйзенах и прикомандированы ко 2-му мотоциклетному стрелковому батальону. По особому желанию Хассо фон Мантейфель, теперь уже капитан, получил свой эскадрон и стал через некоторое время майором при штабе этого 1-го стрелкового мотоциклетного батальона, который входил в состав 2-й танковой дивизии.

В последующий период времени он руководил различными учебными командами и курсами для кандидатов на офицерские должности 2-й танковой дивизии. 1 января 1936 года он был переведен в танковую школу в городе Вюнсдорфе в качестве преподавателя.

Хассо фон Мантейфель привнес свой кавалерийский дух и в этот новый и самый мобильный род сухопутных войск. Невысокий выносливый офицер-кавалерист с характерной посадкой головы, с ястребиным носом и типичной фигурой всадника привнес былые кавалерийские традиции и в новейшие танковые войска, в самом скором времени воплотив их в жизнь.

По инициативе тогдашнего полковника Гудериана с 1 февраля 1937 года фон Мантейфель стал референтом при инспекции танковых войск и уже от этого управления делегирован также и в инспекцию пехотных частей. В Управлении общевойсковых частей он занимался моторизацией пехотных частей и стал, таким образом, одним из прародителей мотопехотных войск.

1 декабря 1938 года он наконец вернулся в инспекцию танковых войск. Здесь он смог целиком посвятить себя разработке боевых уставов и наставлений по совместным действиям различных родов войск в составе танковой дивизии.

С 1 февраля 1939 года он был переведен обратно в Потсдам-Крампниц в качестве начальника 2-го офицерского училища танковых войск. На этой должности Мантейфель, ставший уже подполковником, оставался почти до самого начала войны с Россией.

Согласно его собственному желанию, он был затем переведен в действующую армию. Там он получил под свое командование стрелковый батальон 6-го стрелкового полка 7-й танковой дивизии, знаменитой «Призрачной дивизии», которой командовал генерал-майор Роммель в период кампании во Франции.

После смерти полковника фон Унгера, который был смертельно ранен во время наступления восточнее шоссе Духовщина – Белый, фон Мантейфель получил под свое командование 6-й полк, с которым он прошел весь путь до ворот русской столицы.

В ночь на 7 октября 1941 года выпал первый снег. На следующий день бушевала такая пурга, что дивизионная артиллерия не могла вести огонь – любое наблюдение и корректировка огня стали невозможными.

Стрелки и стрелки-мотоциклисты сражались на кромке котла у Вязьмы с врагом, оборонявшимся с мужеством отчаяния. Об этом фон Манштейн высказался так [60]:

«Что значат согласованность действий здесь, где каждый помогает и просит помощи, будучи измотан многодневными сражениями и неся непомерный груз, может понять только тот, кто сам пережил все это. Это подлинный гимн товариществу, и его исполняем мы – 7-я танковая дивизия!»