Сергей Нечаев - Три д'Артаньяна

Кардинал даже стал прочить отца Жозефа себе в преемники и многие годы добивался для него кардинальского сана. По мнению многих, отец Жозеф был бы совершенен в качестве Ришелье-второго. Но так уж получилось, что отец Жозеф умер 18 декабря 1638 года.

Некоторые искатели тайных интриг и «скелетов в шкафах» обвиняют кардинала в убийстве отца Жозефа, но это все безосновательно. На самом деле отец Жозеф умер от апоплексического удара в возрасте шестидесяти одного года.

Кардинал де Ришелье был этим совершенно убит. Известно, что после этого прискорбного события он сказал: — Я потерял единственное свое утешение, единственную свою поддержку, моего доверенного человека и мою опору.

Известно также, что вскоре после смерти отца Жозефа фаворитом кардинала де Ришелье стал будущий кардинал Мазарини.

Отец Жозеф стал при кардинале де Ришелье некоей символической фигурой, и понятия «серое преосвященство» или «серый кардинал» благодаря ему стали употребляться для обозначения лица, которое, оставаясь за кулисами, как кукольник за ширмой, заправляет важными делами. Но у каждого «серого кардинала» все равно непременно должен быть свой «красный кардинал», официально облеченный большой властью, коей он наделяет по своему усмотрению доверенных людей. И эти «красные кардиналы» всегда нуждаются в «серых», которым можно поручить самые неблаговидные дела и которых при необходимости можно убрать, сохраняя свое собственное лицо. Кстати, кардинал де Ришелье, бывало, убирал так своих послов, при которых состоял отец Жозеф, но доверия к последнему никогда не утрачивал. Таким образом, можно утверждать, что отец Жозеф, всегда стоя в таинственной тени за кулисами, был «неформальным» дирижером политики Франции, был замешан во всех интригах кардинала де Ришелье и являлся одним из необходимых персонажей созданной в стране абсолютной власти.

В рассматриваемой нами трилогии Александра Дюма много раз упоминаются «брат короля», Гастон Орлеанский и герцог Орлеанский. Это — одно и то же лицо, причем — вполне реальный исторический персонаж.

Действительно, брат короля — это младший сын короля Генриха IV и Марии Медичи, которого звали Гастон. Он родился в Фонтенбло в 1608 году и до 1626 года был известен как герцог Анжуйский, а затем ему были присвоены титулы герцога Орлеанского, графа Шартрского и графа де Блуа. При жизни Людовика XIII он носил титулы «Месье» или «Единственный брат короля» и до рождения в сентябре 1638 года будущего Людовика XIV являлся прямым наследником престола.

Строго говоря, Гастон не был единственным братом короля, так как в 1607 году Мария Медичи родила еще одного мальчика, которого назвали Николя, но в историю он вошел как «принц без имени», так как умер в четырехлетнем возрасте.

Относительно положения престолонаследника можно сказать, что оно было хотя и внешне блестящее, но в реальности причинявшее массу неудобств и даже опасное, так как постоянно подвергало Гастона разного рода искушениям. При этом нерешительный характер Гастона едва ли мог подготовить его к управлению государством.

Поначалу, правда, Гастон казался более способным, чем его старший брат. Он получил хорошее и весьма религиозное воспитание, а достоинства его гувернера — будущего маршала д’Орнано — не могли не отразиться на его взглядах на жизнь и политических пристрастиях. Относительно моральных качеств господина д’Орнано современник тех событий Жедеон Таллеман де Рео пишет, что он «обладал странной щепетильностью: он не осмеливался дотронуться ни до одной женщины, носившей имя Мария, — настолько он боготворил Пресвятую Деву»; Гастона же этот известный мемуарист называет «приятным, веселым ребенком».

Однако с самого детства Гастон был окружен ореолом наследника престола. Ореол величия — опасная штука. Он похож на огонь, который может и ослепить и уничтожить. Он может и возвысить и унизить, и это все оказало Гастону не самую позитивную услугу. Дело в том, что его окружали не только друзья, но и масса фальшивых паразитов-прихлебателей, которые настраивали его против старшего брата, утверждая, что тот узурпировал власть и не хочет делиться доставшимися ему лаврами. Сам того не заметив, Гастон оказался среди людей, представлявших собой главных врагов короля и кардинала де Ришелье. В подобном окружении Гастон часто терял всякую связь с реальной действительностью, забывая про свои обязанности и субординацию. В конечном итоге он превратился, как принято говорить, в «оплот недовольных», в человека легкомысленного, порочного и слабого, которым манипулировали все, кому это было выгодно.