Франц фон Папен - Вице-канцлер Третьего рейха. Воспоминания политического деятеля гитлеровской Германии. 1933-1947

В действительности ни сам Гинденбург, ни его сын никогда не требовали и не получали ни единого пфеннига от «Osthilfe». Единственное «обвинение», которое не протекает, как решето, состоит в том, что Нейдек действительно был переведен на имя Оскара Гинденбурга во избежание уплаты налога на наследство. Договоренности такого рода распространены во многих странах.

Дело «Osthilfe» и план Брюнинга по урегулированию земельного вопроса никак не отразились на моей деятельности. Барон Браун, министр сельского хозяйства в моем правительстве, который теперь проживает в Соединенных Штатах, уже опубликовал свои данные под присягой показания.

Очевидным фактом является то, что во время всемирного экономического кризиса сельское хозяйство почти всех стран находилось в крайне неустойчивом состоянии и было вынуждено получать субсидии того или иного сорта. В Соединенных Штатах это происходило в рамках «Нового курса», а в Германии с помощью проекта «Osthilfe». Доктор Шланге-Шёнинген, в настоящее время являющийся нашим дипломатическим представителем в Лондоне, а в то время – член кабинета Брюнинга, показал в своей опубликованной после войны книге «Am Tage Danach», что полтора миллиона акров земли к востоку от Эльбы было заложено за 150 процентов их стоимости, а еще три миллиона – за 100 процентов. Эта задолженность, доходившая почти до двух миллиардов марок, делилась поровну между крупными поместьями и мелкими хозяйствами. Если бы закладные были опротестованы, то пришлось бы пустить с молотка большую часть территории трех приграничных германских провинций. Из этого следует, что, вопреки протестам левой оппозиции, государственная поддержка была абсолютно необходима.

При управлении столь крупным проектом оказания финансовой помощи неизбежно происходили некоторые отступления от установленных правил. Рейхстаг образовал комиссию для расследования деятельности администрации «Osthilfe», и отчет о ее работе, опубликованный 25 мая 1933 года, был подписан, среди прочих, представителями партии центра, Баварской народной партии и Немецкой народной партии. В IV параграфе этого отчета мы читаем: «Дискуссии в бюджетном комитете рейхстага в январе 1933 года породили в левой печати яростные обвинения должностных лиц, занятых в администрации проекта «Osthilfe», причем делались ссылки на грандиозные скандалы, коррупцию и тому подобное. Настоящая комиссия желает заявить, что ни один из двадцати шести предполагаемых случаев противозаконного подкупа, дачи взяток официальными лицами не был в какой бы то ни было мере подтвержден, и все обвинения признаны лишенными основания».

Я имел возможность после кончины Гайля ознакомиться с его бумагами и обнаружил среди них важный документ, по сию пору почти никому не известный, за составление которого в настоящее время никто не берет на себя ответственность. Это проект в высшей степени радикального закона о переселении в провинции Восточной Пруссии, который, по всей вероятности, был составлен в министерстве труда при Адаме Штегервальде. Как кажется, он был согласован с министром сельского хозяйства доктором Шланге-Шёнингеном, хотя в настоящее время он этот факт и отрицает [65].

Британский посол сэр Горас Рэмболд сообщал своему правительству 9 июня 1932 года [66], что Брюнинг разрабатывает план «переселения на земли разорившихся восточнопрусских поместий значительного числа безработных. Доктор Брюнинг позднее указывал, что предполагалось поселить на этих землях до 600 000 человек, то есть примерно 10 процентов от пикового количества безработных в Германии».

Учитывая малое плодородие почвы на этих территориях, он должен был выделить каждому переселенцу около шестидесяти акров земли, что потребовало бы в общем тридцать шесть миллионов акров для 600 000 человек. Руководить программой переселения поручалось министерству труда, в котором имелось сильное влияние профессиональных союзов. Неудивительно, что тысячи семей, на протяжении столетий считавших эти территории своим домом, приходили в отчаяние от своей возможной будущей судьбы, учитывая, что вопрос будет решаться бюрократией, совершенно не знакомой с их проблемами.

По-видимому, сам Брюнинг ничего не знал о подготовке этого закона и, хотя проект и попал в руки президента, нельзя сказать, кто передал его Гинденбургу. То, что вопрос о переселении на восточные территории сыграл некоторую роль в решении Гинденбурга заменить канцлера, вероятно, соответствует действительности. Но наверняка его значение не было велико, и уже совершенно не правы левые, когда изображают этот эпизод как скандал, в котором была замешана маленькая клика безответственных землевладельцев, старавшихся, путем устранения Брюнинга, скрыть расхищение выделенных для их поддержки фондов. Корни проблемы уходят значительно глубже, и сейчас самое время добраться в этом вопросе до правды.