Франц фон Папен - Вице-канцлер Третьего рейха. Воспоминания политического деятеля гитлеровской Германии. 1933-1947

Правительство постановило, что День труда – 1 мая – не может праздноваться одними только профессиональными союзами, но должен превратиться в церемонию с участием трудящихся всех специальностей и в равной мере работниками как физического, так и умственного труда. Министры, чиновники, ученые, сельские хозяева, крестьяне и индустриальные рабочие, работодатели и наемные работники приглашались, как равные, к участию в процессиях. Но то был всего лишь красивый жест. Проблема была значительно более сложна. Социальная справедливость не является естественным следствием свободы. С другой стороны, марксисты и большевики продемонстрировали, что и тоталитарное государство не может обеспечить социальную справедливость для народных масс. В то время германское правительство все еще было коалиционным, и перед нами стояла задача разработки логически обоснованных путей разрешения конфликта, разделявшего две ополчившиеся друг на друга группы населения страны. Организации рабочих и работодателей вели между собой войну, за которую приходилось расплачиваться стране в целом. По одну сторону линии фронта находился доктринерский марксизм, по другую – капиталистический индивидуализм, давно уже созревший для реформирования. Их противостояние по сей день составляет основу раскола в обществе, и проблема бедственного чередования стачек и локаутов все еще ожидает своего решения.

Коалиционное правительство, членом которого я состоял, приложило большие усилия, чтобы создать новые отношения между рабочим и нанимателем, а также между ними обоими и государством. Принципиальное значение мы придавали прекращению классовой борьбы. Для достижения этой цели мы были готовы одобрить роспуск профессиональных союзов. В этом замысле национал-социалистов было довольно много общего с известными католикам принципами, которые были провозглашены в папской энциклике «Quadragesimo Anno». В важной речи, произнесенной 10 мая 1933 года на съезде Германского трудового рабочего фронта, Гитлер заявил: «Новое государство не будет выражать особые интересы отдельных групп или классов, но станет управлять от имени всей нации». Это вполне отвечало нашим тогдашним чувствам, и поддержка, которую мы оказали новому закону о труде, введенному в действие 29 января 1934 года, была вполне искренней.

В конечном счете эксперимент все же провалился, хотя рабочие и работодатели относились к нему одобрительно, поскольку в его ходе они значительное время совместно работали в беспрецедентной обстановке обоюдного согласия. Организация «Сила через радость», предоставлявшая рабочим возможности одновременно и для отдыха, и для получения образования, имела множество зарубежных поклонников. Причина неудачи заключалась скорее не в социологических идеях Гитлера, а во все возраставшем материализме нацистского движения, которое бросало вызов государству и отвергало любую индивидуальную свободу. Возможно, еще придет время, когда выдвинутые в ту пору принципы, при условии их воплощения в жизнь более умеренным и здравомыслящим режимом, послужат началом настоящего решения проблемы.

19 августа 1932 года газета «Volkische Beobachter» вышла с громадным заголовком: «Правительство Папена намерено защищать евреев». Далее следовал длинный отчет ее корреспондента из Женевы о работе Всемирного еврейского конгресса, на котором представитель Германии герр Карески жаловался на действия нацистов и одобрительно отзывался о моем правительстве, которое в самой статье охаивалось самым неприличным образом.

Резонно было бы предположить, что эти нападки нацистского партийного издания на рейхсканцлера Папена должны были бы оградить вице-канцлера Папена от обвинений в преследовании евреев. Ужасная трагедия, выпавшая на долю еврейского народа в позднейшие годы гитлеровского режима, заставила многих позабыть, какие усилия употреблялись консервативными министрами раннего коалиционного кабинета, чтобы перекрыть антисемитский потоп, который принесли с собой нацисты. В то время по всей стране наблюдались значительные антиеврейские настроения, а сразу же после обнародования результатов мартовских выборов нацистские экстремисты начали свои первые нападения на принадлежавшие евреям магазины и конторы.

Эти события поставили консервативных членов кабинета перед исключительно сложной проблемой. На эту тему у меня было несколько приватных бесед с Гитлером, в ходе которых я пытался доказать ему, что как с общественной, так и с политической точек зрения антиеврейская деятельность его партии должна неминуемо привести к самым прискорбным последствиям. Всякий раз, когда мне удавалось обсуждать с ним политические вопросы, мне казалось, что в его сознании существует некая точка, дальше которой невозможно достигнуть с ним какого бы то ни было взаимопонимания.