Сигизмунд Миронин - Дело генетиков (Загадка 1937 года)

Одновременно он резко критиковал работу Академии в области подбора кадров, снабжения, издательского дела, строительства и т. д., и в целом в вопросах научной организации. Следует заметить, что Сталин поощрял критические письма ученого и часто лично отвечал ему.

В годы войны Капица сам «вошел во власть», поняв, что не сможет эффективно решить вопросы внедрения кислорода в промышленность, этой кардинальной для сражающейся страны проблемы, не возглавив этот процесс. В 1943 г. он был назначен начальником Главкислорода при СНК СССР, и в том же году Капица получил вторую Сталинскую премию, в 1945-м — первую Золотую Звезду Героя и, кроме того, был в течение своей научной деятельности награжден шестью орденами Ленина.

Итак, чтил ли Сталин ученых? Да, да и еще раз да! Они были самыми высокооплачиваемыми работниками в сталинском СССР, да и долгое время после смерти Сталина. Н. Хрущев на одном из кремлевских приемов поднял тост за самого богатого человека СССР — президента Академии наук…

Сейчас российские президенты пылают любовью к науке и, видимо, поэтому опустили доходы ученых ниже прожиточного минимума. Мне рассказывала одна русская ученая, сейчас работающая в Германии, что в годы ельцинизма, когда не платили заплату в Новосибирском Академгородке, они просто голодали. Ну кто знал, что так будет?!

Казалось бы все ясно? Но что меня поражает в русскоязычной литературе, так это абсолютная уверенность критиков И.В. Сталина в том, что он — злодей. Подбор выражений об атмосфере в советской науке в сталинские годы в статье, например, Голубовского впечатляет. Ну, все было тогда плохо! Странно, однако, почему же именно тогда делались выдающиеся научные открытия, а сейчас ни одного…

После смерти Сталина началось медленное восстановление позиций генетиков. Стали появляться разрозненные публикации с критикой Лысенко. Сначала авторами были химики, физики, затем к ним присоединились биологи (Сукачев, Любищев, Медведев, Кирпичников). Решающий перелом наступил в 1957 году. М.Е. Лобашев начал читать генетику в Ленинградском университете.

Последователи Т.Д. Лысенко в биологии с 1954 г. начали терять административное влияние в Академии наук. Это затронуло ученый секретариат Президиума, в состав которого входило несколько сторонников Т.Д. Лысенко. Уже 4 июня 1954 г. на заседании Президиума глава ученого секретариата И.Е. Глущенко, большой сторонник Лысенко, с негодованием говорил: «Нужно иметь в виду, что в настоящее время статьи сторонников мичуринской биологии не печатают в газетах, журналах; мичуринцев не включают в состав делегаций, в состав бюро отделения биологических наук и т. д.».

Как пишет В. Леонов, осенью 1955 г. по инициативе известного генетика Александрова В.Я. было написано письмо в Президиум ЦК КПСС о необходимости изменения ситуации в биологической науке.

«В 1955 г. исполнялось 100 лет Мичурину. Опасаясь того, что Лысенко может использовать эту дату для укрепления своих позиций, — пишет Леонов, — около 250 известных ученых подписали письмо-обращение в Президиум ЦК КПСС где излагалась отрицательная роль Лысенко, указывалось на катастрофические для страны последствия лысенковщины. Письмо подписали в том числе И.Е. Тамм, Л.Д. Ландау, А.Д. Сахаров, Я.Б. Зельдович, И.Б. Харитон и др. Но И.В. Курчатов и А.Н. Несмеянов как члены ЦК КПСС отказались поставить свои подписи, пообещав лично поговорить с Хрущевым».

В 1955 г. Отделение биологических наук АН СССР создало комиссию (она была названа по-боевому — бригадой) для анализа текущего положения в мире в изучении проблем наследственности (Дубинин был назначен ее председателем). Вскоре были образованы бригады по цитологии и полиплоидии. Примечательно, что в них не был включен ни один из последователей учения Лысенко.

Статьи, публиковавшиеся в «Ботаническом журнале» и «Бюллетене Московского общества испытателей природы», работы А. А. Любищева и В. П. Эфроимсона, наконец, знаменитое «Письмо Трехсот» (хотя подписалось всего 250 человек) привели к тому, что Лысенко освободили от обязанностей президента ВАСХНИЛ. Вскоре советская пресса наполнилась антилысенковскими статьями, призывавшими к реставрации «научных методов» в агробиологии.

В том же 1955 г. в журнале «Почвоведение» была напечатана статья Е. В. Бобко, ученика Д.Н. Прянишникова, в которой он, проанализировав причину постоянных успехов «колхозной науки», приходил к заключению, что методы работы лысенковцев были порочными и позволяли не сообщать результаты тех опытов, которые шли вразрез с установками лиц, ставящих такие опыты.