Игорь Куринной - Игры, угодные богам

Кстати, в этом случае становится понятным, почему первые критики запрета игр и радетели за их возобновление появляются в конце пятнадцатого века. Это практически время их запрета! Т.е. «великие гуманисты» ратовали не за возобновление традиции, прерванной (вдумайтесь!) тысячу сто лет назад, а за отмену запрета игр, который только что вышел из-под пера нового императора. Это вполне понятно. Игры, вероятно, имели своих почитателей среди всех слоёв общества, как и сегодня.

Одним из первых попытку возродить понятие олимпийские игры предпринял итальянский государственный деятель эпохи Возрождения Маттео Палмиери (1405 – 1475), обратившись к идеям античного мира в своём трактате (около 1450), где он полемизировал с церковными и феодальными властями.

Ему оппонировал его соотечественник и современник, врач и историк физического воспитания Иероним Меркуриалис, выступив против игр (т.е., видимо, поддержав власти в их запрете) в своём труде «Де арте гимнастика».

В 1516 году юрист Иоханнес Аквилла организовал в Бакене свои олимпийские игры (вероятно в знак протеста и в попытке возобновить славную традицию на новом месте). Английский драматург Томас Кид (1544 – 1590) активно показывал сцены из истории олимпизма с театральных подмостков. Вообще говоря, бродячие театры 16-го века, показывая сценки из олимпийских соревнований, судя по всему, воспроизводили то, что драматурги видели своими глазами в молодости или детстве. В крайнем случае то, о чём им могли рассказать ещё живые очевидцы, свидетели старших поколений, а не то, что человечество уже не видело тысячу лет.

Пользуясь поддержкой английского короля Якова I, королевский прокурор Робер Довер организовал в 1604 году ряд соревнований под названием Олимпийские игры. В соревнованиях атлетов, борцов, конников могли участвовать все желающие, независимо от пола и сословий. Игры сопровождала своеобразная «культурная программа», включавшая охоту, танцы, пение, музыку, шахматы. Соревнования стали очень популярны и проводились в течение почти 100 лет.

Т.е. мы действительно видим вспышку дебатов и попытки возродить традицию олимпийских игр, начиная с середины 15-го века. Это косвенно свидетельствует о том, что мы правильно нашли конец официальных игр. Трудно поверить в то, что ни с того ни с сего через тысячу с лишним лет начали обсуждать, правильно запретили императоры античности игры или нет.

У Ллойда конец древнего олимпизма связан с именем императора Элагабала. Именно при нём список античных олимпийских чемпионов прерывается и уже не возобновляется никогда. Т.е. Элагабал располагается на конце олимпийской хронологической шкалы. Мы уже предполагали, что хронология олимпиад перевёрнута задом наперёд, когда обсуждали плотность информации в таблицах Ллойда. Епископ располагал богатым фактическим материалом (именами победителей, именами правивших царей, деталями и т.п.), но совершенно не имел «на руках» объективной временной шкалы, чтобы всю эту информацию расставить по порядку. Он использовал в своей работе шкалу Скалигера и вписал в неё известные ему события «волевым решением». Поэтому, не имея основания не доверять Ллойду в его богатом (по крайней мере, менее искажённом, чем у нас) фактическом материале, почерпнутом им из имевшихся у него старых источников, мы должны к расстановке этого материала во времени относиться осторожно. Эта расстановка была делом для епископа очень творческим. Он проводил и, в конце концов, провёл данную работу на свой страх и риск, не имея возможности что-то перепроверить. По всей видимости, в хронологии Ллойд допустил ошибку со знаком. В результате получилось некоторое недоразумение. Чем дальше от конца олимпизма значимое событие, тем мы о нём больше знаем и тем оно лучше описано у древних авторов. Это обстоятельство вызывает недоверие.

Выдвинем предположение. Вероятно, именно правление Элагабала и было точкой поворота, вокруг которой шкала олимпийской хронологии была развёрнута назад. Не исключено, что Элагабал действительно располагался на одной из двух крайних точек хронологической шкалы. Только не на последней, а на первой из них. С него всё и началось. Но тогда Элагабал становится современником Геракла и Христа. А времена Павсания, Ксеркса и расцвета олимпизма следуют уже после него, ближе к нашему времени. Это многое объясняет. Например, помимо градиента плотности сведений в таблицах епископа, пропадает логическая неувязка с причинами конца игр. Напомню, что в современных учебниках в качестве единственной версии прекращения олимпийских игр значится религиозная несовместимость олимпийского культа и новой государственной религии империи – христианства. Но если в случае с концом 4-го века (ошибочно закреплённом в современных учебниках) такая, версия ещё может быть с натяжками принята, то для начала 3-го века (куда помещают традиционно Элагабала историки) она точно не работает. Элагабал, хоть и стал автором ряда религиозных реформ, но правил всего несколько лет (меньше срока одной олимпиады) и при нём, согласно теперешнему канону, христианство не было признано государственной религией. Поэтому он вряд ли мог помешать такому, как нам говорят, мощному движению, как олимпийские праздники, пережившие уже на тот момент тысячелетие и из которых максимум только один праздник мог попасть на время правления этого императора. Кроме того, после Элагабала якобы снова правили императоры-язычники, которым ничего не стоило вернуть любимую народом традицию, даже если она и прекращалась бы на один – два года. Версия традиционной истории в этом вопросе неубедительна. Поэтому, соглашаясь с тем, что олимпизм – это, без сомнения, хронологическо-религиозный культ, который мог возникнуть и оборваться в связи с некими реформами церкви и летоисчисления, посмотрим, были ли какие-то реформы в церкви и (или) хронологии в годы правления рассматриваемого нами императора. Обратимся к Церковной истории Евсевия Памфила. Подробно описав гонения на христиан и те мучения, которые они приняли от язычников-простолюдинов, языческих императоров и местных начальников по всей империи на страницах нескольких книг, Евсевий Памфил доходит до правления Антонина Элагабала в 21-й главе своей шестой книги. Сразу бросается в глаза то, что, рассказывая о времени правления Элагабала, Евсевий резко меняет тон повествования. Этот император, судя по всему, был весьма расположен к христианам. Несколько предыдущих книг практически полностью были посвящены мученичествам, которые принимали ранние христиане, тем пыткам, коими их пытались сбить с пути своей веры язычники, перечисляются имена героев новой религии и их подвиги, в красках описаны их истязания и смерти. При Элагабале всё меняется. Появляются первые положительные сведения о торжестве христианства. Сам император и его личные деяния у Евсевия упомянуты довольно бегло, но описания событий, сопутствующих его правлению, носят восторженный характер. Например, Евсевий пишет: «Мать императора Мамея – была ли ещё на свете такая благочестивая женщина! – сочла за счастье встретиться с Оригеном (христианским праведником – прим авт.) – слава его разнеслась повсюду и дошла до её слуха – и ознакомиться с его удивительным для всех проникновением в смысл Священного Писания…. Он пробыл там некоторое время, разъяснил многое во славу Господа, показал, как обучаться науке Божественной, и поторопился вернуться к обычным занятиям» . Т.е., как видим, мать императора прониклась идеями христианства, что было довольно дико в те времена, ведь все предшественники Элагабала и Александра травили христиан дикими зверями, сжигали заживо, сажали на раскалённые медные стулья и т.д. А что же сам император? О нём известно, что он принял титул ANTONINО MAGNO и начал теснить культ пантеона греческих (римских) богов. Юпитер (Зевс) был потеснён при нём неким богом Солнца – Алла. Это был тот самый Алла (Аллах – Бог-отец), которому молился Христос Дальше – больше. Именно при Элагабале (этот титул так и переводится – Бог-Солнце) пишется и чуть позже при епископе римском Урбане выходит в свет книга «О Пасхе» Ипполита, где впервые вводится расчёт пасхалии на 16 лет вперёд. Итак: налицо, как религиозные, так и хронологические изменения в империи при Элагабале. Меняются боги и вводятся правила расчёта Пасхи. Возможно, в этом всё и дело. Мы уже видели, что олимпиады связаны с Пасхами. Выход в свет новых правил о Пасхе и начало отмечания олимпиад могли быть связанными между собою явлениями. Возможно, они и составляли «устав пятилетия торжеств», введённый Гераклом.