Игорь Куринной - Игры, угодные богам

«Подробность и основательность текста Фукидида делает несерьёзными любые попытки поправить дело за счёт изменения текста (кроме «решения» Гофмана, предлагалось, например, подвергнуть ревизии длительности интервалов между затмениями; однако даже авторы этого предложения отказались его конкретизировать).

Морозов […] решил проверить, существуют ли вообще триады, удовлетворяющие условиям 1 – 6, а если существуют, то сколько их. Эта проверка по имеющимся таблицам затмений показала, что:

– существует триада (I, II, III), полностью удовлетворяющая всем условиям 1 – 6… Эта триада следующая: 2 августа +1133 года; 20 марта +1140 года; 28 августа + 1151 года, т.е. XII век нашей эры».

Дальнейшие расчёты показали, что существует всего два решения этой задачи и ни одно из них не вписывается в существующую хронологию. Второе решение было найдено известным математиком, академиком А.Т. Фоменко. Это триада: 22 августа 1039, года, 9 апреля 1046 года, 15 сентября 1057. Больше решений нет.

Этот факт напрягает умы астрономов-историков уже многие годы и десятилетия. Признать неверность датирования Фукидидовой триады равносильно капитуляции. Сразу рухнет вся скалигеровская хронологическая шкала. Поэтому историки бьются за эту дату в кровь. Они придумывают версии, объяснения, строят гипотезы. Заменяют слова первоисточников (например, слово «звёзды» пытаются трактовать как слово «Венера»), предполагают, что авторы заблуждались, путали даты, не то имели в виду и т.д. Но то, что вопрос астрономической датировки олимпийских начал является спорным, для нас уже очевидно и, в свою очередь, является поводом к размышлениям и попытке самостоятельного поиска истины. Астрономия, как минимум, не подтверждает дату первой олимпиады. В лучшем случае, она выдвигает несколько версий, из которых традиционная является далеко не самой убедительной.

Но зададимся вопросом. Почему же взята была довольно узкая, в астрономическом плане, область поиска решений для Фалесова затмения – именно конец шестого – начало седьмого века до нашей эры, а из этой области решение не самого авторитетного астронома – Скалигера? Оказывается, потому, что это решение лучше других удовлетворяло главному мнению – мнению церкви. И здесь начинается самое интересное. Дело в том, что дата начала олимпиад давно интересовала историков, практически все из которых были священниками в средние века [32] Практически все современные знаменитейшие университеты (Оксфордский, Сарбоннский, Кембриджский и т.д.) появились как церковные подразделения и религиозные институты. . Эту дату пытались вычислить самые якобы первые христиане и они её вычислили на основе сведений, заключённых в Священном Писании. После завершения «арифметической работы», как это принято в церкви, знания, полученные от вычислений всего лишь математиков-священников, были объявлены абсолютными и канонизированы. А любое несогласие с каноном, как и полагалось, объявлялось ересью и преследовалось по довольно суровому закону средневекового времени. Наука тех лет недосчиталась в своих рядах немало выдающихся мыслителей, посягнувших на церковные догмы.

Давайте посмотрим, как обстояло дело.

Считается, что передававшиеся от поколения к поколению списки победителей олимпийских игр около 300 года н. э. были, наконец-то, собраны вместе, систематизированы и использованы христианским историком Евсевием Кесарийским, жившим якобы с 263 по 338 годы нашей эры, для построения хронологии вообще и олимпийской хронологии в частности. В своей Хронике, начав от Адама, он сопоставил годы правления некоторых царей с датами олимпиад вплоть до 249-й включительно.

Интересно, что Евсевий (который жил, согласно принятой сегодня хронологии, ещё во время проведения олимпийских игр) дату первой олимпиады не знал и, более того, к его времени уже якобы никто другой эту самую дату не помнил. Хотя знать хотелось. Евсевию пришлось начало олимпиад вычислять. Как мог узнать начало некоего упорядоченного события его современник? Скажем, Евсевий. Самый простой и надёжный путь – выйти на улицу, ну или, на худой конец, поехать в Олимпию на ближайшие игры и поинтересоваться у зрителей спортивных соревнований – какая это олимпиада по счёту. Ему бы ответили, например, – двести двадцать вторая. Евсевий бы умножил двести двадцать два на четыре, отнял полученное число от того года, в который он жил, и понял то, когда олимпиады начались. Но Евсевий, повторю ещё раз, якобы будучи современником игр, этого не делает. Он не ищет лёгких путей. Он вычисляет начало олимпиад невероятно громоздким и, в общем-то, не очень строгим способом. Он начинает анализировать, перемножать, складывать и вычитать цифры из Священного Писания, в частности из «Пророчеств о семидесяти неделях Даниила». Это странно и наводит на мысль о том, что Евсевий уже не застал игры, и к его времени они не просто закончились, но и все их свидетели поумирали, а память прочно стёрлась.