Жан Маркаль: Тайна святого Грааля: От Ренн-ле-Шато до Марии Магдалины

Это не простая случайность. «Существуют два места под названием Вифания: город примерно в трех километpax к востоку от Иерусалима, где жили Марфа, Мария и Лазарь. <���…> На левом берегу Иордана, перед Мертвым морем, есть другое место, называющееся Вифанией, — брод, где крестил Иоанн Креститель. Это поселение, расположенное на границе с пустыней, также называют Бефабара, «место переправы». Иоанн, а позже и Мария, каждый по-своему даруют крещение, посвящение, то есть право перейти, переступить через порог. Две Вифании словно являются отражением друг друга. Магдалина — это эхо Предтечи: мужчина в одежде из (верблюжьего) волоса и женщина с длинными волосами, с той разницей, что Иоанн живет в суровом, страшном месте, призывает раскаяться и сыплет проклятиями (суровость иессеев), тогда как в Вифании на другом берегу реки цветущая и радостная Магдалина говорит о любви и прощении: это переход из одного мира в другой. Иисус принял воду крещения от Иоанна. Но его не помазали елеем для освящения, как древних избранных царей Израиля. Точнее, незадолго до Страстей и крещения духом и огнем (Распятия), которого он желал, его помазала миром женщина Магдалина» [72] Kelen J. Un amour infini. Paris, 1983. P. 52–53. . Впрочем, из этого можно сделать вывод, что если священное помазание Иисуса Иоанном Крестителем соответствовало учению Яхве, бесспорно, носящему мужской характер, то в Вифании его помазала миром жрица женского культа богини-матери, а значит, учения столь же бесспорно женского характера, которое, если верить Библии, всегда на протяжении всей длинной истории этого народа прельщало древних евреев.

Итак, поступок Марии из Магдалы, излившей миро на Иисуса, — это символ слияния религии мужского начала с другой религией женского начала. Следовательно, Иисус — преемник изначального учения, существовавшего еще до грехопадения. Миропомазание в Вифании, вне всякого сомнения, — один из самых важных эпизодов земной жизни Иисуса. Впрочем, именно об этом и говорит сам Христос своим ученикам. Действительно, он подтверждает, что Мария из Магдалы поистине «сделала, что могла», и добавляет: «Истинно говорю вам, где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет, в память ея, и о том, что она сделала» (Евангелие от Марка, 14, 9). Поэтому можно задаться вопросом: почему же Мария из Магдалы, раскаявшаяся распутная женщина (sic) в официальном Евангельском учении, пересмотренном и исправленном отцами Церкви, которые все были отъявленными и, очевидно, сексуально озабоченными женоненавистниками, была отодвинута на задний план? Может быть, она была им неприятна?

Наверняка. Что произошло в памяти Церкви с этими словами Иисуса? Быть может, там есть что-то, что нами не изучено? И не может ли это что-то быть признанием собственно женского священного сана, пророческого и боговдохновенного характера, как будто признанного и провозглашенного Иисусом наряду с саном апостольским и священническим? Какое же исключительное место отведено женщине в самом сердце Церкви, если такое произошло! [73] Blaquere. La grace d'etre femme. Paris, 1981. P. 165. Однако только в XX веке папа римский Иоанн-Павел II официально воздал должное Магдалины — как говорится в Евангелии от Иоанна, первому человеку, кто увидел вышедшего из гробницы торжествующего Христа: «Поэтому она называлась также «апостолом апостолов», она первая своими глазами увидела Воскресшего Христа, и поэтому она первая засвидетельствовала о Нем перед апостолами» [74] Jean-Paul II. Mulieris Dignitatem. Roma, 1988. .

В канонических Евангелиях Мария Магдалина появляется в трех разных обликах, однако, на самом деле, три разных облика — это утроение одного персонажа. Во-первых, в тексте Луки (VII), где он рассказывает о трапезе Иисуса в доме фарисея по имени Симон. Вдруг в дом Симона входит женщина «легкого поведения», намереваясь соблазнить «пророка». Однако, осененная благодатью, она, омыв ноги Иисуса слезами и отерев их волосами, выливает на них миро, и Христос прощает ей все грехи. Хотя три других евангелиста об этом эпизоде ничего не говорят, они рассказывают о похожем случае, произошедшем незадолго до Страстей Христовых, на этот раз в Вифании: по Матфею и Марку — в доме Симона Прокаженного, по Иоанну — в доме Лазаря. В текстах Матфея и Марка это просто какая-то женщина, которая пришла помазать ноги Иисуса благовониями, но в тексте Иоанна (XII) это Мария, сестра Лазаря и Марфы. Между тем мы уже знакомы с этой Марией, но только в Евангелии от Иоанна (XI, 5), где рассказывается о воскрешении Лазаря. И когда Иоанн рассказывает о Страстях (XIX, 25), она же стоит у подножия креста, и он называет ее Марией Магдалиной, при этом другие евангелисты о ее присутствии не упоминают.