Хрестоматия по истории СССР. Том1.

Предреченный же бояре и воеводы к царю Борису, князь Федор Ивановичь Мстиславский и князь Дмитрей Ивановичь Шуйской с товарищи своими, со многою ратию приидоша под он Новгородок на избавление его и составиша брань 2велию зело с Ростригою и с воинством его. И брань плит жесточайшая на обе страны, падают трупие мертвых семо и овамо 3; на конец же той брани, греха ради православного християнства, побежденно быша Московское воинство, уже давшеся бегству. Поляцы же усты меча гонят, в крови християнской руце свои обагриша, и начальника всего Московского воинства, князя Федора Ивановича Мстисловского, поранивше зело, и с коня его низвергоша, и отвезен бысть з бою ранен. И тако плит брань жесточайшая чрез день; уже солнцу уклоншуся на запад и покрыся земля ношною тмою, и тако преста брань. Рострига с воинством поиде на свои станы, а воеводы царя Бориса, отшед от городка якобы едину 10 верст, и тамо шатры поставиша и почиша сном. И от тое брани Рострига возвратися во град Путимль и нача к собе войско литовское призывати и, собрав войско велие зело, устремися пойти на воевод Московского воинства; началницы же и воеводы всего Московского воинства никако сего ужасошася и поведенное царем Борисом вся исполняют. Поидоша против Ростриги, и сошедшимся има в месте, глаголемом Чемлиге, и ту составиша брань жесточайшую; блистают сабелныя лучи, аки солнце, падают трупия мертвых семо и овамо, и тако бысть брань велия. Ростригино же войско помалу оскудеваше и вдашася бегству; московстии же народи поля обретают и усты меча гонят, овых 4же убивают, овых уязвляют, овых низлагают; тако побеждени быша поляцы.

«Акты Археографической экспедиции», т. II, № 40, стр. 95–96.

Лета 7114 февраля в 1 день, по государеву, цареву и великого князя Дмитрея Ивановича всеа Русии слову, бояре приговорили: которые бояре и дворяне и дети боярские, и владычних и монастырских вотчин, бьют челом государю о суде и беглых крестьянах, до НО году, до голодных годов за год, на посады и в государевы в дворцовые села и в черныя волости, и за помещиков и за вотчинников, во крестьяне и в холопи, и тех приговорили сыскивая отдавати старым помещиком. А которые крестьяне бежали во 110 и во 111 году, в голодные годы, с животы, а прожити было им мочно, а пришли за иных помещиков или за вотчинников жити во крестьяне и в холопи, и тех сыскивая отдавати старым помещиком и вотчинником.

А которые бегали с животы в далные места из за Московских городов на Украины, а с Украины в Московские городы, или из города в город, верст за двести и за триста и болши, а пошли от старых своих помещиков с животы и ростеряв животы пришли к иным помещиком в бедности, и про то сыскати около тех поместий, откуда тот крестьянин пошел: да будет в сыску околние люди скажут, что он был не беден и сбежал от своего помещика или от вотчинника с животы, а прокормитися было ему мочно, а ныне за кем во крестьянех или у кого служит по кабале, и того по сыску отдати старому помещику или вотчиннику, из за кого он сбежал, каков есть; а про которого крестьянина скажут, что он в те голодные лета, от помещика или от вотчинника сбрел от бедности, что было ему прокормиться не мочно, и тому крестьянину жити за тем, кто его голодные лета прокормил, а исцу отказати: не умел он крестьянина своего кормити в те голодные лета, а ныне не пытай…

А на беглых крестьян, по старому приговору, дале пяти лет суда не давати.

«Собрание государственных грамот и договоров», т. II, № 141, стр. 299–300.

Божиею милостию мы, великий государь царь и великий князь Василий Ивановичь всеа Русии, щедротами и человеколюбием славимаго бога и за молением всего освященного собора, и по челобитью и прошению всего православного християнства, учинилися есьмя на отчине прародителей наших, на Российском государстве царем и великим князем, ёгоже дарова бог прародителю нашему Рюрику, иже бе от Римскаго кесаря, и потом многими леты и до прародителя нашего великого князя Александра Ярославича Невского на сем Российском государстве быша прародители мои, и посем на Суздалской удел разделишась, не от неволи, но по родству, якоже обыкли болшая братия на болшие места седати [144]. И ныне мы, великий государь, будучи на престоле Российского царствия, хотим того, чтобы православное християнство было нашим царским доброопасным правительством и в тишине, и в покое и во благоденствии. И поволил есми яз, царь и великий князь Василий Иванович всеа Русии, целовати крест на том, что мне, великому государю, всякого человека, не осудя истинным судом з бояры своими, смерти не предати, и вотчин, и дворов, и животов у братии их, и у жен и у детей не отъимати, будет которые с ними в мысли не были, также и у гостей, и у торговых, и у черных людей 2, хотя которой по суду и по сыску дойдет и до смертные вины, и после их у жен и у детей дворов, и лавок, и животов не отъимати, будут они с ними в той вине неповинны; да и доводов 3ложных мне, великому государю, не слушати, а сыскивати всякими сыски накрепко и ставити с очей на очи, чтоб в том православное християнство без вины не гибли; а кто на кого солжет, и, сыскав, того казнити, смотря по вине того: что был взвел неподелно, тем сам осудится. На том на всем, что в сей записи написано, яз царь и великий князь Василий Иванович всеа Русии, целую крест всем православным християнам, что мне, их жалуя, судити истинным праведным судом, и без вины ни на кого опалы своея не класти, и недругам никому в неправде не подавати, и от всякого насильства оберегати.