Жак Эргон - Повседневная жизнь этрусков

Это усыпальница семьи Матуна — после латинизации ее стали называть Maduius {452} 452 Ricci G. Ibid. P. 722. , а позднее закрепился вариант Matonius или Mathonius {453} 453 Schulze W. Zur Gesch. d. lat. Eigennamen. P. 274 sq. . Несомненно, это была известная и уважаемая семья, и представителей другой ее ветви нашли в гробнице Цере, к северо-западу от Бандитаччи, рядом с так называемой гробницей Тарквиниев {454} 454 Mengarelli R. Not.Sc. 1937. P. 402. . В других городах, например в Тарквиниях, надписи рассказали бы нам о жизненном пути этих людей; мы узнали бы, какие светские и религиозные должности они занимали. Надгробные эпиграфии в Цере не содержат таких подробностей, и тому есть ряд причин: в частности, в ту эпоху Цере был всего лишь римской префектурой и уже, наверное, не имел собственных магистратов. Так что мы можем узнать только имена и родственные связи, что само по себе весьма интересно {455} 455 Ricci G. Ibid. P. 911. .

Надпись на полуколонне у двери сообщает нам имя основателя усыпальницы: «Vel Matunas Larisalisa ancn suthi cerichunce» («Вел Матунас, сын Лариса, построил эту гробницу») {456} 456 T.L.E, 51. . Помимо этого, девять надписей в глубине некоторых ниш сообщают нам генеалогические сведения {457} 457 Fiesel E . Das grammatische Geschlecht im Etruskischen, 1922. Мы изменили предложенную им генеалогию Рамты Матунаи в соответствии с точкой зрения Г. Риччи. .

Vel Matunas был супругом некой Canatnei , передавшей родовое имя их сыну и дочери:

Vel Matunas Larisalisa ~ (? Canatnei )

A(ule) Matunas Canatnes R(amta) Matunai Canatnei

V(elus) c(lan) VIII

V(el) Matunas A(ules) c(lan) ~Ranthu Ranazuia V

V

Ramta Matunai V(elus) s(ec)

XIII

Здесь в родственных связях наступает пробел, но они возобновляются в следующих поколениях:

(? Matunas ~? Clatei)

M(arce) Matunas Clate II ~ Ranthu Plavti V(elus) s(ec) IV

M(arce) Matunas M(arces c(lan) XII

Остается некий La(rth) Matunas (II), связь которого с семьей находится под вопросом.

Имя Ramta Matunai Canatnei выбито в алькове в центре дальней стены. Убранство и украшения помещения призваны отдать покойной все подобающие почести. При входе взгляд сразу устремляется меж двух колонн с орнаментами только на внутренней поверхности и по бокам к нише, заботливо украшенной так, что она напоминает спальню уснувшей девушки. Ложе с двумя резными ножками, между которыми расположен барельеф с изображением чудовищ загробного мира, — лишь имитация, но две подушки справа, положенные одна на другую, ждут, когда на них опустят голову покойной. Перед ложем на низком табурете стоят ее сандалии, как в «Сне святой Урсулы» Карпаччо. Слева — сундук с тщательно прорисованным замком, у которого откидывалась передняя стенка; на нем лежит стопка тщательно сложенного белья. На колоннах, обрамляющих альков, развешаны сосуды, ожерелье, опахало из перьев, длинная трость. Выше, по обе стороны от ложа, находятся бюсты мужчины и женщины (к несчастью, плохо сохранившиеся), слегка повернутые к кровати. Быть может, это отец и мать, Vel Matunas и Canatnei , охраняющие покой дочери, которую отняла у них смерть?

Это лишь одно из предположений. Обычно считается, что заботливо украшенная ниша была приготовлена для отца и матери семейства и бюсты на боковых опорах — их портреты. В пользу этой версии есть сильный аргумент: внутри был обнаружен скелет мужчины. Эпитафия женщине в сочетании с останками мужчины — вот одно из тех досадных противоречий, с которыми слишком часто приходится сталкиваться историку: надо полагать, Vel Matunas , сын Laris’а , построил эту усыпальницу для своей дочери ( Ramta ) и ее мужа. Нам все же кажется, что одна пара подушек, уложенных друг на друга, единственная пара сандалий у кровати и преимущественно женские атрибуты вокруг (ведь необязательно трость или скипетр принадлежали мужчине) говорят о том, что это погребальное ложе предназначалось одной только Рамте. Ее брат Авл покоился в соседней нише, прилегающей к ней слева (VIII). Родителей, должно быть, похоронили в более ранней могиле. В принципе, каждая ниша гробницы Рельефов предназначалась для останков только одного человека. Но уже со второго поколения в нише V положили рядом двух супругов, а позже в нише II — даже просто двух членов одной семьи (двоих мужчин), как и в нише XIII (там лежали мужчина и женщина — возможно, двоюродные брат и сестра, но не обязательно супружеская пара). Использование одной усыпальницы на протяжении нескольких веков, нехватка места и нарастающий беспорядок привели к тому, что ниши стали использовать неоднократно, а в самой красивой, из которой предварительно убрали останки ее законной владелицы, оказался скелет мужчины.