Йорг Циттлау - Могло быть и хуже. Истории знаменитых пациентов и их горе-врачей

Итак, Гаше обладал знаниями в области психиатрии и был открыт новым, альтернативным способам лечения — достаточное основание для Винсента Ван Гога, чтобы увидеть в этой встрече божественный промысел.

Но довольно скоро он понял, что от Гаше не стоит ждать действенной помощи. Тот ограничивался тактикой успокоения и расстройству Винсента пытался дать весьма наивные объяснения. Например, он обвинял солнце, которое во время занятий ландшафтной живописью слишком долго грело голову светлокожего художника, что привело к попытке отравиться скипидаром. Его не очень беспокоило то, что Винсент к этому времени уже давно потерял контроль над собой и эксцесс со скипидаром был не причиной, а следствием его проблем со здоровьем.

Возможно, и с самим врачом было не все в порядке. Винсент, остроумнейший наблюдатель, приписывал ему «лицо, оцепеневшее от забот» и «нервическое заболевание». Ван Гог заключал: «Он кажется еще менее здоровым, чем я, или, по крайней мере, столь же больным». Художник создал два портрета Гаше, в которых несравненно точно передал всю депрессивность облика последнего. Одна из этих картин была куплена в 1990 году за 82,5 миллиона долларов. Никому не известно, где она сейчас.

Чем чаще встречался Ван Гог с доктором Гаше, тем больше усиливался его скепсис. Как нервнобольной врач мог вылечить нервнобольного пациента? В одном из писем брату Тео он с сарказмом спрашивает: «Если слепой поведет слепого, не упадут ли они оба в яму?» И ниже: «С доктором Гаше нельзя считаться ни в коей мере».

Зато тот открыто считался с картинами своего пациента. Новейшие биографы Ван Гога обращают внимание на то, что доктор очень охотно принимал в подарок творения своего подопечного. Винсент хотя бы раз в неделю бывал у Гаше дома; он обожал его дочь и хотел писать с нее портрет. Доктор приходил с ответными визитами, во время которых расхваливал работы своего пациента. Ван Гог делал из этого два вывода: Гаше, во-первых, о нем заботится, а во-вторых, высоко ставит его как художника. Логичным выводом из этих двух заключений было подарить врачу картины, тем более что он просто не мог отплатить ничем другим. Тонкий знаток искусства, Гаше мог профессионально оценить значимость этих художественных подарков. После своей смерти в 1909 году он оставил коллекцию картин; среди прочих — десять работ Ван Гога, которые сейчас оцениваются в сумму более одного миллиона долларов.

Винсент Ван Гог умер 29 июля 1890 года, выстрелив себе в грудь. Но что привело его в такое отчаяние именно тогда, когда к нему начало приходить признание? Медики и биографы пытаются с тех пор найти различные объяснения причин трагедии и течения болезни художника. Диапазон их предположений — от сифилиса, импотенции и эпилепсии, злоупотребления абсентом и маниакальной депрессии до отравления свинцом, к которому живописца мог привести постоянный контакт с красками. В 1979 году впервые появилась теория, согласно которой Винсент страдал болезнью Меньера. При этой болезни наблюдаются приступы головокружения и рвоты, а также непереносимый звон в ушах (тиннитус), которым можно объяснить поступок Винсента с собственным ухом.

Существует также предположение о порфирии. Это наследственное заболевание, связанное с нарушением обмена веществ, может объяснить не только неврологические симптомы Ван Гога, но и своеобразные цветовые композиции его живописи, поскольку воздействует на световосприятие. Кроме того, его симптомы усиливаются при злоупотреблении алкоголем и дурном питании — вернейшими спутниками Ван Гога. Тем не менее гипотеза о порфирии, как и другие предположения, не может быть проверена. Для Тео Ван Гога и других членов семьи было важно, чтобы после смерти Винсент наконец «обрел покой, которого ему так недоставало». Вскрытия тела не проводилось.

Когда в декабре 1920 года Франц Кафка прибыл в санаторий в Высоких Татрах, он был так потрясен, что хотел сразу же сбежать. Комната не отапливалась, да и обстановка была более чем убогой: «Железная кровать, на ней подушка без наволочки и одеяло, дверца шкафа сломана, на балкон ведет одна простая дверь, да и та сидит неплотно». Хозяйка санатория, старая ведьма, не собиралась предоставлять Кафке лучших условий «плена». К счастью, горничная предложила чахоточному пациенту переехать в пустовавшую по соседству комнату. Хоть в ней и не было балкона, она была лучше приспособлена для жизни, а в солнечные дни он мог лежать на балконе первой комнаты. Кафка согласился — и на следующее утро настроение его улучшилось.