Александр Оришев - В августе 1941-го

15 ноября 1939 г. сообщение на эту же тему было помещено в «Кельнише Цайтунг»: «Россия возобновила свои планы относительно Персидского залива и надеется получить выход к южным морям. Север Ирана и Тегеран находятся под русским влиянием. Известно, что бензин, потребляемый в этих районах, поступает из России. С военной точки зрения будет возобновлено положение, имевшее место в 1914 г., когда Россия содержала в Тегеране казачью бригаду» [75] Цит. по: АВП РФ. Ф. 094.1940. М. Е. Филимонов. Доклад: «Вопрос о ложной пропаганде». Оп; 24. П. 327. Д. 12. Л. 1. .

Однако с января 1940 г. германская пресса, в противовес своим прежним сообщениям, резко изменила тон своих публикаций. 4 января 1940 г. газета «Нахтаусгабе», говоря о стремлении Англии и Франции создать театр военных действий на Среднем Востоке, писала: «Чтобы оправдать военные приготовления в районе, который вообще не затрагивается европейским конфликтом, англичане и французы распространяют слухи о советской угрозе Ирану и Афганистану» [76] Цит. по: АВП РФ. Ф. 094.1940. Черурко В. Деканозову. 24 сентября 1940 г. Оп. 24. П. 327. Д. 12. Л. 49. . На протяжении весны 1940 г. немецкие газеты воздерживались от публикации каких-либо материалов о советской угрозе Среднему Востоку.

Подобный поворот в тактике германской пропаганды объяснялся тем, что начались поставки иранского сырья в Германию через территорию СССР и в Берлине предпочли не создавать проблем в отношениях с Советским Союзом.

Внешне отношения Германии и СССР развивались вполне нормально. Более того, с весны 1940 г. усилились контакты между дипломатическими представительствами Третьего рейха и СССР в Тегеране. Сотрудники германской дипломатической миссии стали наносить регулярные визиты в советское посольство. «Благодаря гениальности товарища Сталина и Гитлера СССР и Германия взаимно понимают друг друга и в целом представляют несокрушимую силу в Европе. Английская пропаганда в Иране ставит своей целью противопоставить интересы Германии и СССР. По мнению Берлина, СССР ни в коем случае не собирается нападать на Иран. Англичане, пропагандируя идею нападения СССР на Иран, вынашивают план нападения на советский нефтеносный Баку», — убеждал М. Е. Филимонова в дружественных чувствах в ходе очередного визита Э. Эттель [77] Документы внешней политики. 1940 — 22 июня 1941 г. Т. 23. Кн. 1. С. 126. . Однако вряд ли делал он это искренне, так как одновременно немцы продолжали вести среди иранцев пропаганду против Советского Союза, только теперь в скрытой форме.

Напряженность в советско-германских отношениях зрела изнутри, и это хорошо чувствовалось. Попытки установления более близких контактов с представителями советского посольства в Тегеране были лишь тактическим ходом нацистов. Гитлер не желал уступать ни одной позиции Сталину в Иране и по-прежнему стремился реализовать свои агрессивные планы в отношении этой страны. Сам факт того, что гитлеровцы первыми среди мирового сообщества подняли вопрос о советской угрозе Среднему Востоку, говорил об их нежелании считаться с интересами Советского Союза. Германский посланник в Тегеране Э. Эттель, полагая, что «шаху и людям из его правительства ясно, какую опасность представляет для них Советский Союз», первостепенную задачу иранской политики Третьего рейха по-прежнему видел в том, чтобы «отвести экспансионистский натиск СССР от Ирана» [78] ADAP. Ser. D. Bd. 9. S.313. .

Ради справедливости стоит отметить, что советские руководители, встав на путь сотрудничества с нацистами, также не испытывали к ним доверия. Следуя внешнеполитическому курсу, заложенному пактом Риббентропа — Молотова, Москва ревниво следила за продолжавшимся укреплением германских позиций в Иране, осознавая опасность, исходившую от немцев советским интересам в этой стране. И. Сталин не мог не давать себе отчета в том, что торговый оборот между Ираном и СССР под влиянием германо-иранской «дружбы» сократился почти до нуля, а деятельность абвера и СД на севере Ирана объективно создавала угрозу республикам советского Закавказья.

Тем временем обстановка в Иране накалялась. Антисоветские настроения выплеснулись на улицы. Враждебные акции против советских граждан приобрели постоянный характер. Прямо на улице средь бела дня иранские полицейские избили водителя Торгпредства Козырина. Была подожжена квартира врача генконсульства Кавалерова. Полиция не приняла никаких мер по расследованию случившегося, списав все на несчастный случай.