Франсиско Луке - Луна доктора Фауста

Гуттен, сдвинув брови, взирал на разгоряченного капеллана, а когда тот на мгновение умолк, печально промолвил:

- Все это следует понимать так, что я не могу рассчитывать на вашу поддержку, если я пожелаю вернуть себе власть или вздумаю покинуть Эль-Токуйо?

- Именно так, ваша милость.

В первый день Пасхи, в светлое Христово воскресенье, губернатор устроил пир под исполинской сейбой, которая, как поговаривали, служила иногда и виселицей. Каталина была молчалива и задумчива, Карвахаль же не переставал шутить и отпускать игривые замечания. Гуттен, сидя между ними, потягивал фруктовый сок, а соперник его маленькими глоточками тянул водку из сока агавы. Речь зашла о епископе Родриго де Бастидасе.

- Да, кстати! - весело воскликнул Карвахаль.- Слыхали ль вы, какую штуку сыграл в Коро наш архипастырь?

- Нет, не слышал,- насторожившись, ответил Филипп.

- Перед самым своим отъездом в Пуэрто-Рико наш епископ, всегда бывший первейшим защитником индейцев, отбросил вдруг сомнения и повелел Лимпиасу заковать в цепи пятьсот какетио, с тем чтобы продать их в Санто-Доминго. Оттого-то он и не мог сопровождать вас. Он был связан договором с его преосвященством.

- Мыслимо ли это? - покраснев от возмущения, вскричал Филипп.

Карвахаль, наслаждаясь тем, какое действие оказали его слова, продолжал:

- Этот вопрос задают себе все: что побудило нашего доброго пастыря повести себя столь неподобающим образом? Ведь это совсем на него не похоже. Что случилось с ним? То же, что и со всеми нами: он понял, что с волками жить - по-волчьи выть.

Карвахаль, расхохотавшись, наполнил свой стакан и поцеловал Каталину. В это время с противоположного конца площади донесся какой-то шум, и взоры присутствующих обратились туда. Карвахаль и Гуттен поднялись из-за стола. К ним медленно двигался отряд конных и пеших воинов.

- Это же Хуан Кинкосес! - возликовал Филипп. Ехавший впереди Себастьян де Альмарча спешился и подбежал к губернатору, который отвел его в сторонку. Гуттен бросился навстречу своим.

- Немец осведомлен о ваших намерениях,- говорил тем временем Альмарча.- Отряд его ждет только приказа, чтобы расправиться с вами.

- Что же делать? - в растерянности спросил Карвахаль.

- Не тревожьтесь, ваша милость. В отряде разброд и шатания. Вильегас поступил мудро, приказав мне дожидаться этих людей: теперь я знаю все, что у них за душой. Переход был гибельным, многие умерли. Золота они несут не много, но его достаточно, чтобы...

- Слава богу! - перебил его губернатор.

- Не радуйтесь прежде времени. Я не знаю, как они поведут себя со своим бывшим начальником: привычка повиноваться за один день не проходит. Пожалуй, он сможет настроить их против вас. Ваша милость! Его должно немедля убить!

Карвахаль пригладил бородку.

- О том же твердит мне и Лимпиас.

- Прикажите - и я тотчас сделаю это. Заколю его кинжалом прямо за столом!

- Нет, так не годится. Тебя обвинят в убийстве, а в конце концов аудиенсия притянет меня к ответу.

- Не медлите, ваша милость, время против вас. Поглядите, он обнимается со своими солдатами. Еще день - и они перейдут на его сторону.

- Да, ты прав,- сказал Карвахаль и, подозрительно покосившись на Вильегаса, спросил: - А откуда же этому глупцу Гуттену стали известны мои намерения?

- Проклятый обрезанец по кличке Янычар все выболтал ему.

Карвахаль задрожал от ярости:

- Надо действовать. Прежде всего посадить в колодки негодяя турка!

Он медленными шагами подошел к столу, и Каталина, увидев его искаженное злобой лицо, побледнела.

- Что случилось, милый? - с нежным любопытством спросила она.

- Этот германский ублюдок оказался не так глуп, как я думал. Он поджидал своих людей, чтобы захватить власть.

- Да ведь я сегодня утром сказала тебе об этом. Почему ты сидел сложа руки после того, как подсунул меня Гуттену, чтобы расчистить себе путь?

- Сведения Альмарчи расходятся с тем, что рассказала мне ты.

- Ты бы еще мамашу свою спросил об этом! - злобно выкрикнула она.Вижу, что ты во сто крат глупей немца. Вон он идет. Я на всякий случай уношу ноги, терпеть не могу драк.

Гуттен, широко улыбаясь, подошел к Карвахалю, а Каталина, потупившись и подобрав юбки, исчезла.

- Я очень рад, что мой отряд наконец-то прибыл. Думаю, теперь все пойдет по-другому.

- Что вы имеете в виду, дон Филипп? - дал волю своему неудовольствию Карвахаль.- Может быть, вам что-нибудь не по вкусу?

- Нет, дон Хуан,- отвечал Филипп, опасаясь сказать лишнее.