Александр Кравчук - Закат Птолемеев

Чтобы должным образом оценить смысл этих посвящений, следует вспомнить, что эфебия была чисто эллинской организацией молодёжи, которая должна была способствовать сохранению языковой и культурной самобытности греков. Союзы эфебов существовали во всех греческих поселениях. Однако культ древних египетских божеств проник даже в эти организации.

Вот почему, наделяя правом убежища храм Суха, Птолемей XII удовлетворял желание всех жителей оазиса, как эллинов, так и египтян. Последующие годы, однако, показали царю, что подлинный бог-крокодил, от ненасытности которого поистине нет спасения, живёт в другом месте.

Вопрос о завещании Птолемея XI стал предметом публичного обсуждения в Риме лишь в 65 году. Богач, делец и честолюбивый политик Марк Красс выступил с предложением о взимании податей в Египте, так же как в других провинциях. Могло показаться, что Красс беспокоится о благе республики — в 65 году он отправлял должность цензора, и в его компетенцию входила забота о финансовых делах государства. Но дело было не в этом.

В то же самое время Гай Юлий Цезарь при помощи своих друзей хлопотал о том, чтобы ему поручили превратить Египет в новую провинцию. Ни для кого в Риме не было секретом, что Цезарь — союзник Красса. В начале 65 года стали распространяться слухи о том, что Цезарь вместе с Крассом и разорившимся аристократом Катилиной готовят государственный переворот. Их сторонники должны были убить обоих консулов и наиболее влиятельных сенаторов. В случае успеха Красс был бы провозглашён диктатором, а Цезарь — начальником конницы. Так по традиции называли заместителя диктатора. Заговор провалился, потому что Красс в последний момент испугался. Что касается Цезаря, то он не остановился бы ни перед чем.

Этот ещё сравнительно молодой человек (ему было самое большее 37 лет) пользовался огромной популярностью в массах. Отчасти это можно объяснить тем, что Цезарь был близким родственником Гая Мария, умершего более двадцати лет назад вождя популяров. Кое-кто видел в нём наследника тех идей, которые вдохновляли начатое ещё Гракхами широкое политическое движение, направленное на демократизацию государственного устройства, ослабление роли сената, возрождение средних слоёв крестьянства. Думать так было глубочайшей ошибкой. Как все разумные люди, Цезарь, действительно, понимал, что государственный строй республики прогнил, но если он и помышлял о каких-либо реформах, то только о таких, которые принесли бы ему самому деньги и власть. Он очень нуждался в деньгах, так как вёл разгульный образ жизни и имел большие долги. Говорили, что огромные деньги он тратит на женщин. Слухи, часто преувеличенные, о любовных похождениях Цезаря, об увеселениях и оргиях, разумеется, мешали ему добиться расположения почтенных людей. А сторонники партии оптиматов готовы были на всё, лишь бы помешать выдвинуться человеку, пользующемуся поддержкой и симпатией популяров.

Предложение превратить Египет в новую провинцию, если бы оно исходило от кого-нибудь другого, возможно, и имело бы шансы на успех. Но одни лишь имена Красса и Цезаря вызывали противодействие не только консервативных, но даже и умеренных группировок. Говорили, что, обещая большую прибыль государственной казне и всем гражданам, оба политика надеются легко провести закон о Египте, а в случае его принятия больше всего выиграют они сами, потому что при создании новой провинции они захватят все богатства египетского царя, ограбят храмы, отнимут у состоятельных людей всё до нитки. А затем, присвоив себе миллионы и располагая неисчислимыми богатствами Египта, станут опасными для республики. Вместо Птолемеев на берегах Нила будет царствовать династия Крассов или Цезарей. Не воцарились бы они и на Тибре!

Было очевидно, что Красс не случайно заинтересовался завещанием пятнадцатилетней давности — столько лет прошло уже после смерти растерзанного своими подданными Потолемея XI. Красс давно соперничал с Помпеем, который как раз в это время, то есть начиная с 66 года, воевал на Востоке, в Малой Азии, одерживая победы над войском понтийского царя Митридата. В 65 году он присоединил к Риму две провинции на побережье Чёрного моря — Понт и Вифинию. Красс считал, что овладение Египтом, пусть даже мирным путём, сравняет его славу со славой Помпея.

Оптиматы, имевшие, как всегда, большинство в сенате, крайне резко выступили против проекта Красса. Прежде всего они подвергли сомнению законность его оснований. Как, в сущности, обстоит дело с этим завещанием? — говорили они. Где оно находится? Какова его подлинность? Почему этот вопрос до сих пор не был предметом открытого и официального обсуждения в сенате? Почему всё основывается на каких-то домыслах, предположениях и недомолвках? Сначала надо проверить подлинность документа, и только после этого можно решать вопрос о том, принять государству завещанное наследство или нет. Получение хранившихся в Тире денег Птолемея XI следует рассматривать совершенно отдельно.