Александр Ермаков. - Вермахт против евреев. Война на уничтожение

Так как массовое уничтожение евреев совершалось в условиях группового консенсуса, то любой офицер, который отважился бы критиковать официальную политику в отношении евреев, оказался бы под психологическим давлением своих веривших в фюрера коллег, многие из которых одобряли радикальный антисемитизм нацистов. Такой критик не мог не чувствовать и страха перед возможными последствиями, которыми угрожали карательные органы режима всем «диссидентам». Поэтому несколько искаженной представляется оценка настроений в офицерском корпусе, данная майором Р.-К. фон Герсдорфом из штаба группы армий «Центр» по итогам поездки на фронт в декабре 1941 года: «У меня сложилось впечатление, что расстрелы евреев, пленных и комиссаров почти повсеместно отвергаются офицерским корпусом, расстрелы комиссаров — прежде всего потому, что из-за этого особенно крепнет сопротивление врага. Расстрелы рассматриваются как нарушение чести немецкой армии, в особенности германского офицерского корпуса. В зависимости от темперамента и склонностей собеседников высказывался в более или менее острой форме вопрос об ответственности за это… Во фронтовом офицерском корпусе об этом говорят гораздо больше, чем можно было бы предположить». [412] Die Ermordung der europäischen Juden. S. 142,143.

Несомненно, среди офицеров были и противники бесчинств. Вспомним, к примеру, майора Рёслера, выступившего с резкой критикой расстрелов евреев в Житомире. Другой офицер писал 5–6 июля 1941 года из Лемберга: «Длительные расстрелы местных жителей (евреев) полицией в одном ближнем лесочке мешают миру и пробуждают отвращение, во-первых, по человеческим причинам, во-вторых, из-за политических последствий». [413] Pohl D. Op. cit. S. 72.

Поскольку исследователи не располагают подобными документами, исходящими от генералов вермахта, следует признать достоверными показания бывшего фюрера СС и полиции «Россия-Центр» Бах-Зелевского, заявившего, что наибольшее противодействие участию военных в спонтанных убийствах евреев оказывали офицеры среднего звена, а генералитет почти ничего не предпринимал против. [414] Gerlach Chr. Kalkulierte Morde. S. 539.

Некоторые офицеры рассматривали «окончательное решение еврейского вопроса» как один из просчетов оккупационной политики, которые привели к затягиванию войны на Востоке. Так, 30 января 1943 года ротмистр одной из германских частей называл истребление евреев такой же ошибкой, как и уничтожение советских военнопленных, пренебрежение интересами русских крестьян и экономическое ограбление завоеванных территорий. Если бы эти ошибки не были допущены, писал он, война закончилась бы еще в 1942 году. Другой командир, прочитавший в сентябре 1944 года советскую листовку со знаменитым стихотворением Ильи Эренбурга, был потрясен и напуган призывом «еврея Эренбурга» к мести. [415] «Es gibt nur eines für das Judentum: Vernichtung». S. 66,78.

Гораздо реже можно было встретить моральное возмущение, такое как у генерал-майора Гельмута Штифа: «Ограничения движения железнодорожного транспорта не имеют с нами ничего общего, а только с плачевным состоянием железных дорог дома… Но железных дорог еще хватает для того, чтобы каждые два дня отправлять поезд с евреями из рейха в Минск и там бросать их на произвол судьбы. Это, как и еврейская звезда в Берлине, которую я видел там в сентябре, бесчестит якобы культурный народ! Когда-нибудь все это отомстит нам — и правильно! Цинично, что некоторые мерзавцы хотят довести до беды такой бравый народ. Все стало еще хуже, чем два года назад в Польше». [416] Das Dritte Reich und seine Diener. S. 530.

Пожалуй, еще труднее найти мотивы поведения рядовых исполнителей преступных приказов, без которых участие вермахта в Холокосте было бы немыслимым. В то же время их повседневный, бытовой расизм доказывают многочисленные фотографии, письма, материалы послевоенных судебных процессов. Как, например, объяснить такие свидетельские показания? «Наши вернувшиеся товарищи рассказали, что они в дальних окрестностях монастыря в маленьких деревнях должны были расстрелять несколько еврейских семей — мужчин, женщин и детей… Один из солдат роты… сказал буквально следующее: «Мозг еврея — это вкусно». Он сказал далее, что они недавно расстреляли еврея, мозги которого брызнули ему прямо в лицо». [417] Heer H. Killing Fields. S. 63,64.

Солдаты гитлеровской армии смотрели на мир именно так, как этого добивалась нацистская пропаганда. С первых дней войны они были уверены, что «мировое еврейство» финансирует войну против Германии и наживается на ней. «Эти подлецы устраивают все, что направлено против Германии. Типичный пример — покушение на нашего фюрера, — писал один унтер-офицер, имея в виду неудачное покушение на Гитлера Георга Эльзера, совершенное в Мюнхене 8 ноября 1939 года. — На этот раз нашему противнику больше не удастся вызвать распад внутри страны».